разбавить тишину)

котэ полвечера ловило мышь и умаялось, поза "лицом в салат"

@темы: IRL

---

стерек, перевод

Утра
Это крайний текст с ЗФБ, но самый любимый, тут идеальная дозировка драмы, бзсхднст и счастливого конца. Этот текст и переводился легко, и бетился адекватно, хотя все равно спустя столько времени — почти три месяца — замечаю в нем недостатки, но это тоже особый случай бзсхднст)

Название: Я несу твое сердце в себе, твое сердце в моем
Переводчик:  madchester
Бета:  4udo-life
Оригинал: To Feel Your Heart as It's Keeping Mine, автор Vendelin, разрешение есть!
Размер: миди, 8563 слова в оригинале
Пейринг/Персонажи: Дерек Хейл/Стайлз Стилински
Категория: слэш
Жанр: драма, ангст, human!AU
Рейтинг: PG-13
Предупреждения: потеря памяти
Краткое содержание: Стайлз и Дерек встречаются уже четыре месяца на тот момент, когда Дерек попадает в аварию и теряет воспоминания последних полутора лет. Теперь это снова тот Дерек, которого Стайлз привык презирать, и даже хуже – этот Дерек думает, что все еще ненавидит Стайлза.
Примечание: название перевода – первая строчка стихотворения Эдварда Эстлина Каммингса

Ранним днем двенадцатого октября Стайлз ведет урок о теориях заговора вокруг Распутина и императора Романова, когда после стука в класс заглядывает Финсток. Он непривычно тих и спокоен, и Стайлз тут же начинает волноваться.

– Стилински. Зайди в мой кабинет прямо сейчас. Гринберг тебя заменит.

Стайлз даже не переживает, что Гринберг – худший из виденных им учителей, а ученики начнут скакать по стенам кабинета уже через три секунды после его ухода. В животе Стайлз ощущает тяжесть и отвлекается от своих учеников, размышляя, почему Финсток пришел за ним лично, а не вызвал по громкой связи. Обычно тот не стесняется покричать на Стайлза в присутствии коллег и учеников; сейчас же его спокойствие только тревожит.

– Ладно, дети, – Стайлза немного трясет, когда он это говорит, повернувшись к классу. – Ведите себя прилично. Я не хочу услышать потом от мистера Гринберга жалобы на ваше поведение, хорошо?

Его старшеклассникам, конечно же, наплевать.

– В мой кабинет, Стилински, – снова говорит Финсток, едва они выходят в коридор.

Стайлз кивает; из-за тяжести в животе его подташнивает, а голова идет кругом. Внезапно до него доносятся обрывки разговоров других учителей из классов, мимо которых они проходят; он ощущает запах одежды из раздевалок у спортивного зала и пыли, которую оставляют недобросовестные уборщики. Может, что-то случилось с отцом. Он уже не молод, у него не все в порядке со здоровьем и к тому же опасная работа. Конечно, Бикон-Хиллз – не самое захватывающее место в мире, когда дело касается криминальной обстановки, но все же его отец – шериф, он автоматически попадает в группу риска в любой угрожающей ситуации, пусть их не так уж и много.

В конце концов Стайлз заходит в кабинет Финстока, и там его уже ждет отец. На его лице отражается волнение, поэтому Стайлз сразу понимает: Дерек.

– Что случилось? – с порога спрашивает он; сердце у него колотится так быстро, что начинает кружиться голова и подступает слабость.

– Присядь, сынок. Пожалуйста, – просит отец, когда Стайлз все еще стоит на месте, и он чуть не падает на соседний стул.

Его мозг работает на всю катушку, прокручивая вопросы один за другим: жив ли Дерек, все ли с ним в порядке, что с ним случилось и чем Стайлз может ему помочь.

– Дерек жив, – говорит отец, словно прочитав его мысли. Однако в его тоне Стайлз слышит то, что не дает ему успокоиться.

– Но?

– Дерек штрафовал водителей за превышение скорости, когда его сбила машина. Он сломал два ребра, левую руку и получил тяжелое сотрясение. У него образовалась опухоль в мозгу, и врачи говорят, что она может повлиять на его кратковременную память.

Тяжесть в животе Стайлза падает вниз.

Они с Дереком не так давно были вместе, хотя тот уже пять лет работает в местном участке. Раньше они ненавидели друг друга: Стайлз на дух не переносил Дерека из-за его заносчивости, словно тот знал, насколько привлекательным был, и пользовался своей внешностью. Дерек же ненавидел Стайлза за то, что все выходки сходили ему с рук только потому, что его отец – шериф. Год назад Дерек спас отца Стайлза от огнестрельного ранения, и их отношения изменились. Четыре месяца назад Стайлз собрал вместе все свои мужество и смелость и пригласил Дерека на свидание; с тех пор они и были вместе.

Все эти четыре месяца Стайлз был самым счастливым человеком на свете. И если Дерек не врал – а, как полагал Стайлз, он вряд ли это делал, потому что они встречались, – то и он был счастлив. Стайлз знал, что даже отец молча одобрял их отношения.

– Врачи хотят подождать, пока опухоль не пройдет, и только потом разбудить его. А потеря памяти если и будет, то скорее всего временной, – быстро добавляет отец, словно видит, как снова разогнался мозг Стайлза. – Но они ничего не знают наверняка.

Стайлз отпрашивается у Финстока и уходит пораньше, а большую часть выходных проводит в больнице, наблюдая за спящим Дереком. Он задается вопросом, узнает ли его Дерек, когда проснется. Стайлз в ужасе.

Вернувшись в школу, он прикладывает все усилия, чтобы сконцентрироваться на своих учениках. Это срабатывает лишь отчасти: пока он активно работает, у него нет времени думать про Дерека, но в периоды затишья – на переменах, во время самостоятельных занятий, на ланче в учительской – он не может перестать волноваться.

Тревожное чувство дежа вю посещает его три недели спустя, когда Финсток заглядывает в его кабинет.

– Зайди ко мне, Стилински. Гринберг тебя заменит.

На этот раз отец его даже не просит – Стайлз сам садится на соседний стул.

– Дерек сегодня проснулся, – говорит он с серьезным видом. – Хорошая новость: он в сознании и все понимает. Кажется, его моторика не нарушена.

– А плохая новость?

Его отец колеблется и произносит:

– Плохая новость в том, что у него ретроградная амнезия. Умом он понимает, что его сбила машина, но не помнит этого. Ни как выписывал штраф, ни как остановил ту машину. На самом деле, – его голос слегка дрожит, но он продолжает: – На самом деле, он не помнит почти весь прошлый год.

Стайлз с трудом сглатывает, а перед глазами у него все плывет. По крайней мере, Финстоку хватило такта, чтобы отвести взгляд.

– Как ты думаешь, он помнит… – Стайлз замолкает, не в силах закончить вопрос. Он уверен, что его отец старается держать лицо, но не может не хмуриться.

– Я сказал ему, что ты за него волновался и хотел бы с ним увидеться, – ответил отец.

– И?

– Он сказал: «Зачем это Стайлз хочет меня видеть?».

В комнате повисает тишина. Стайлз не дышит, голова у него пульсирует от тревоги. Отец наклоняется вперед и проводит рукой по его волосам, пытаясь поддержать.

– Я захотел рассказать тебе до того, как вы увидитесь.

Стайлз поднимает на него ожесточенный взгляд:

– И зачем я пойду к нему, если он не помнит, что мы нравимся друг другу и даже встречаемся? – быстро проговаривает он, ощущая странную смесь облегчения из-за того, что Дерек проснулся и был в порядке, и боли – потому что Дерек не помнит, что был в него влюблен.

– Затем, что встречи и общение с тобой могут помочь ему вспомнить, – говорит отец.

Стайлз резко подается вперед и укладывается головой на стол Финстока.

– Черт, – шепчет он.

– Стилински, не надо вытирать свой пот о мой стол из красного дерева, – одергивает его Финсток и шлепает по затылку.

– Боже, я только что узнал, что мой парень потерял память, отстань от меня!

– Я дам тебе небольшой отпуск. Оплачиваемый отпуск, Стилински. Отстань от моего стола, я и так совершаю акт невиданной щедрости.

Стайлз выпрямляется и вытирает капли пота со стола и с собственного лба. Оплачиваемый отпуск – это как раз то, что ему сейчас необходимо.

– И когда я могу его увидеть? – спрашивает он после минутной паузы и поднимает взгляд на отца.

– Я отвезу тебя сейчас.

***

Дерек спит, когда они приезжают в больницу. Стайлз облегченно вздыхает – он не готов общаться с Дереком, который его не помнит. И никогда не вспомнит. Он уверен в этом, хотя никто не знает наверняка, как много Дерек забыл или не забыл. Конечно, все это происходит в тот период, когда Стайлз ощущает себя самым счастливым на свете. Таков его удел – любовь всей его жизни теряет ту часть памяти, где они были вместе со Стайлзом. И, естественно, страдает только он сам – очевидно, Дерек не вспомнит их чувства, в отличие от Стайлза.

Он отправляет отца домой, потому что хочет быть наедине с Дереком, когда тот увидит его в первый раз, – это будет не так унизительно, как могло бы. Эта мысль глупа сама по себе – никто не станет смеяться над Стайлзом из-за того, что его парень забыл, что они любили друг друга. Даже Джексон.

Часы посещения давно заканчиваются, когда его находит медсестра. У нее приятное лицо, и она грустно улыбается, когда он просыпается и выпрямляется на стуле. У него чертовски болит спина.

– Он уже не спит. Я спросила, хочет ли он тебя увидеть, и он спросил, с чего бы ему этого хотеть, – она морщится, словно только сейчас понимает, насколько ужасно это прозвучало. – Я уверена, для него все станет куда проще, как только он увидит тебя.

Сердце Стайлза уходит в пятки, поэтому ему кажется, что терять нечего. Он идет за медсестрой по коридору, вспоминая, когда был тут в прежние времена. Больницы ему не нравятся, они ассоциируются с потерями – матери, отцовского счастья, а теперь, кажется, и его собственного.

Дерек лежит на больничной кровати, когда Стайлз входит в палату. Он все еще выглядит помятым, хотя все же лучше, чем в прошлый раз. Его рука все так же закована в гипс. Сердце Стайлза почти болезненно сжимается впервые за очень долгое время, однако сейчас все еще хуже, потому что он не может даже обнять Дерека.

– Привет, – тихо говорит он и передвигает кресло для посетителей поближе к кровати. – Как ты себя чувствуешь?

Дерек смотрит на него странным взглядом – до ужаса знакомым, хотя Стайлз не видел его уже довольно долгое время. Ощущение, что его грудь сейчас разорвет – в самом плохом смысле этого слова.

– Избитым, – наконец отвечает Дерек. – Тебя шериф отправил?

– Неа, – неловко говорит Стайлз и качает головой. Он не знает, как правильно это сказать. – Я сам захотел прийти.

– Зачем? – тут же резко спрашивает Дерек.

Стайлз откашливается и зажимает ладони между коленями.

– Так что ты на самом деле помнишь насчет аварии?

Дерек хмурится, словно знает, что Стайлз избегает вопроса и пытается сделать вместо этого что-то другое.

– Я ничего не помню. Врачи говорят, что это нормально.

– Думаю, так и есть, – кивает Стайлз. – А до аварии? Несколько дней перед ней? Может, несколько недель?

На один момент в глазах у Дерека появляется паника, и Стайлзу приходится прикусить губу и посильнее сжать руки, чтобы не потянуться и успокоить его.

– Я не знаю. Помню, как меня повысили, помню праздник и как заехал в новую квартиру, – он пожал плечами. – Все это как будто перепуталось. Врачи говорят, что скоро все встанет на свои места, но гарантий нет. Кажется, удар пришелся прямо в голову.

– Да, – медленно говорит Стайлз, потому что все эти вещи случились больше года назад, до того, как Дерек спас шерифа от пули. – Я не уверен, что могу тебе это говорить, – начинает он, но Дерек кидает на него резкий взгляд; Стайлзу следовало бы обдумать все, прежде чем начинать разговор насчет потери памяти.

– Что? – резко спрашивает Дерек, и Стайлз отшатывается – он уже давно отвык от такого тона.

– Итак, – медленно начинает Стайлз, и после его долгой паузы Дерек закатывает глаза.

– Просто скажи.

– Итак, – повторяет Стайлз и делает вид, что не замечает вздоха Дерека. – Все вещи, которые ты сейчас назвал – они все были на самом деле, просто после них произошло еще много всего.

Дерек хмурится, словно не совсем понимает.

– Я пролежал без сознания не больше трех недель.

– Да, да, это верно. – Стайлз проводит рукой по волосам, мгновенно ощущая, как усиливается его нервозность. Кажется, сердце сейчас выскочит из груди. – Эм. Дело в том, что все эти вещи случились полтора года назад, и после этого многое изменилось.

Некоторое время Дерек молчит; он смотрит на Стайлза, словно думает, что тот лжет – или хочет, чтобы Стайлз лгал. На секунду Стайлзу кажется, что Дерек начнет паниковать, но тот остается спокойным.

– Ты в порядке? – наконец спрашивает он, когда Дерек достаточно долго жует свою щеку изнутри.

– Ты только что сказал мне, что я потерял почти год своих воспоминаний и спрашиваешь, в порядке ли я? – вскидывается Дерек.

Стайлз снова отстраняется.

– Я не знал, что еще сказать.

После этого повисает долгая и мучительная тишина. Стайлзу кажется, что настало время уходить, и часть его хочет это сделать, но, с другой стороны, оставлять Дерека одного после выкладывания той ошеломляющей информации кажется неправильным.

– Итак, ты был здесь все время – это как-то связано с тем, что случилось за этот год? – в конце концов спрашивает Дерек.

Стайлз делает вдох. Ну, и как ему объяснить все Дереку, который теперь думает, что по-прежнему ненавидит Стайлза? Который не знает, через что они прошли и чего достигли.

– Эм, да, можно и так сказать.

– Ясно. – Дальше Дерек не спрашивает, и снова повисает долгая пауза. Стайлз не уверен, стоит ли ему еще усложнять ситуацию или просто оставить все как есть в надежде, что Дерек вспомнит все за следующие минут пятнадцать, например.

Дерек молчит так долго, что Стайлз принимает это за невысказанную просьбу уйти. Поэтому, вместо того, чтобы ждать чего-то, чего он и сам не знает, он спрашивает:

– Хочешь, чтобы я ушел?

– Да, – голос Дерека не кажется злым или расстроенным – скорее, пустым и растерянным, словно он не может уложить в голове, как вещи могли так сильно измениться всего за полтора года.

И все же это похоже на пощечину.

– Хорошо.

Стайлза трясет, когда он уходит, словно из него вышел весь воздух. Ему нужно присесть в комнате для посетителей минут на пятнадцать, чтобы начинающаяся паническая атака не настигла его. Он не звонит отцу, чтобы не выдать свое поражение, чтобы все не думали, что он их подвел. Хотя в этом нет его вины, как нет и вины Дерека. Все дело в том тупом придурке, который сбил его на машине.

Когда Стайлз возвращается домой, в свой квартире он находит уже привычный беспорядок. Дерек его ненавидел и жаловался – он любит порядок, а Стайлз привык оставлять вещи повсюду. Иногда на выходных, когда Дерек остается с ночевкой, субботним утром Стайлз может проснуться и обнаружить Дерека наводящим уборку. Обычно Стайлз не особенно возражает – хотя это и означает, что потом ему придется искать все свои вещи, – потому что иногда Дерек убирается только в нижнем белье или вообще голым. Стайлз никак не может жаловаться на такое.

Однако сейчас он убирает чистые тарелки в шкаф, расставляет книги по полкам и собирает грязную одежду в корзину. Уже далеко за полночь, но сна ни в одном глазу. Он пытается мыслить рационально и говорит себе, что Дерек вернется к норме через пару дней или неделю максимум. Это случается постоянно, верно? И большинство людей возвращают себе воспоминания, не так ли? Ему не стоит переживать. И что самое важное – Дерек сильный, как физически, так и морально, так что быстро поправится.

Глубоко вздохнув, Стайлз опирается о кухонную стойку и кивает, пытаясь убедить сам себя. Все будет хорошо. Совсем скоро все снова будет как раньше.

Укладываясь спать, он чувствует себя лучше, натягивает на одну из футболок Дерека, которую тот оставил здесь, возможно, даже по какой-то причине. Та пахнет стиральным порошком и дезодорантом Дерека, и, хотя Стайлз и видел его – настоящего Дерека – лишь несколько недель назад, он все равно ощущает, что это было всегда.

Он просыпает от звонка отца.

– Ты оставался у Дерека прошлой ночью?

– Да, ненадолго.

– Как у него дела?

– Он не помнит ничего за последние полтора года.

Его отец тяжело вздыхает.

– Мне жаль, сын. Он скоро все вспомнит.

– Я знаю, – соглашается Стайлз – потому что у него нет причин сомневаться.

– Я поеду к нему сегодня. Хочешь со мной?

Стайлз ведь не может отказаться, да? Они не женаты, но, что бы ни случилось, все же были в постоянных отношениях. Стайлз ощущает внутри новый порыв надежды, когда отец забирает его и везет в больницу. Когда они входят, Дерек не спит и светлеет лицом, и на секунду Стайлзу кажется, что все снова в порядке.

– Шериф, – говорит он, и внутри у Стайлза все обрывается. Да, несмотря на презрение к самому Стайлзу, его отцом он всегда восхищался.

– Дерек, сынок, как ты себя чувствуешь?

– Болит, но в целом нормально. – Дерек неуверенно смотрит на Стайлза; они оба не знают, как поприветствовать друг друга.

– Я могу поговорить с шерифом наедине, пожалуйста? – просит он; Стайлз кивает, потому что как он может отказать?

– Эм, да, конечно, я буду снаружи.

Отец бросает на него грустный взгляд, но Стайлз старается не вешать нос. Все изменится к лучшему. Должно измениться. Нужна-то всего пара дней.

Его отец не выходит долгое время, и Стайлз не знает, куда себя деть. Наконец, отец выходит из палаты и указывает большим пальцем себе за спину:

– Твоя очередь. Позвони, когда захочешь уехать домой.

Стайлз кивает, и отец крепко его обнимает, а потом уходит. Стайлз глубоко вдыхает, настраивая себя, и входит в палату. Дерек выглядит сбитым с толку даже сильнее, чем прошлой ночью. Стайлз садится на стул рядом с кроватью и нервно перебирает пальцами, не поднимая взгляда на Дерека.

– Я поговорил с шерифом, – неловко начинает тот.

– Точно, я знаю. Ты меня еще попросил выйти из комнаты, помнишь? – Стайлз не может сдержать сарказм; он привык к такому общению, они с Дереком всегда разговаривали вот так до того, как все изменилось. Он смотрит на Дерека, а взгляд у того пылает.

– Прости, – бормочет он.

Дерек делает глубокий вдох, и Стайлз понимает, что тот прилагает громадные усилия, чтобы не начать отвечать на его выпады.

– Он говорит, что мы встречаемся, – прямо говорит Дерек. – Мы с тобой.

– Да, – шепчет Стайлз. Он задерживает дыхание и молчит в надежде, что Дерек внезапно все вспомнил.

– Я этого просто не понимаю, – выпаливает Дерек. Стайлз шумно выдыхает – он хочет заплакать, потому что повторял себе это каждый день с того момента, когда они стали парой. Отличие только в том, что сомнение Дерека отдает неверием, а для Стайлза оно было удивленным очарованием, словно он не мог поверить, что наконец-то нашел правильного парня.

Стайлз пожимает плечами.

– Не знаю. Может, тебе нравится мое чувство юмора или моя задница в этих джинсах, – нерешительно шутит он.

Дерек качает головой в такт его словам, словно думает: «Нет, не нравится». Полтора года назад так и было.

– Мы не ненавидим друг друга? – спрашивает он вместо этого.

– Больше нет, – тихо, но уверенно отвечает Стайлз. Что еще он может сказать? Он колеблется секунду, а потом продолжает: – На самом деле, мы без ума друг от друга.

Кажется, в это Дерек не может поверить – слишком много информации. Справедливости ради, если бы кто-то сказал Стайлзу то же самое полтора года назад, он, наверное, испытывал бы такое же неверие. Он молчит, пока Дерек обдумывает его слова.

– Но что мы делаем? – наконец спрашивает он, прерывая молчание. – Что мы можем друг другу дать?

Это странно: несмотря на то, что это Дерек, Стайлз не может избавиться от ощущения, что обсуждает свою личную жизнь с кем-то третьим, который ни о чем не знает. Но Дерек должен узнать.

– Мы много разговариваем. Обсуждаем разные вещи. Много препираемся, но это нормально. Эм, гуляем. Нам нравится проводить время друг с другом. – На этих словах Дерек морщится, словно в это ему поверить сложнее всего. Стайлз пытается не замечать боль. – Мы занимаемся великолепным сексом. Я думаю, это тоже важно.

Дерек краснеет, и Стайлз улыбается: каким бы решительным Дерек ни выглядел, он всегда смущается, когда Стайлз болтает про секс. Только в последний месяц Дерек немного привык к этому. Стайлз считает это очаровательным.

– Но у нас нет ничего общего, – сухо комментирует Дерек. Это снова ощущается как удар под дых, но Стайлз изо всех сил сохраняет спокойствие.

– Немного есть. Разные странные исторические факты, клубничное мороженое вместо шоколадного… В общем, мы и есть общее. По какой-то причине нам этого достаточно.

– Мы ругаемся?

Стайлз пожимает плечами.

– Мы не так долго были вместе, чтобы серьезно ругаться. Мы иногда спорим, но не сильно. Чаще всего ты ведешь себя как упрямый козел, а я – как разумный взрослый человек.

Дерек фыркает и закатывает глаза.

– Конечно.

Стайлз позволяет себе слегка усмехнуться. В эту секунду все кажется нормальным, словно он не пытался только что рассказать своему парню, что значит быть его парнем.

– Мы живем вместе?

– Не, мы встречаемся всего четыре месяца, так что нет. Хотя у меня есть подозрение, что ты меня одомашниваешь – я всегда что-то забываю у тебя.

Дерек издает удивленный звук и заговаривает после небольшой паузы:

– Мне очень сложно все это понять. Я бы с легкостью поверил в отношения с кем угодно, но это же… ты.

Стайлз ощущает, как сердце падает в пятки.

– Я не знаю, – поднимаясь на ноги, говорит он и чувствует, что вот-вот заплачет. – Думаю, ты снизил стандарты, – он хотел пошутить, но голос ломается и звучит жалко.

– Стайлз, подожди, – зовет его Дерек, но он уже вышел из палаты. Он знает, что должен оставаться с Дереком, но ему нужно продышаться. Немного. Он вернется позже.

Он сидит в комнате для посетителей, собираясь с силами и смелостью, чтобы вернуться в палату и снова увидеть Дерека. Это странно – и это не его Дерек. Этого Дерека Стайлз презирал годами. Но в то же самое время этот Дерек, лежащий на больничной кровати, – это тот самый мужчина, в которого Стайлз до сумасшествия влюблен.

Стайлз знает, что ему стоит вернуться в палату. Он знает, что это нужно Дереку. Но он не может этого сделать.

Не сегодня.

***

Через две недели Дерека выписывают. Стайлз везет его домой и помогает войти внутрь. Ему странно понимать, что он не может улечься на диван и включить телевизор или покрутиться на кухне и сделать снеков. Он не понимает, почему ощущает себя чужаком в знакомом месте.

Не помогает ему и опустошающий разговор, который состоялся между ним, отцом и врачом Дерека меньше часа назад, когда Дерек готовился к выписке из больницы.

– У нас есть хорошие новости, – сказал врач. – Дерек восстанавливается на удивление быстро, учитывая степень его повреждений, это касается и физического состояния.

Стайлз уже было улыбнулся, но почувствовал, что это было еще не все.

– Но?

– Но Дерек все еще не восстановил ничего из своих воспоминаний, и меня беспокоит этот факт, – продолжил врач. – Чем дольше он не будет вспоминать, тем меньше шансов, что он вообще что-либо вспомнит.

Стайлз ничего не ответил – он не мог ничего сказать. Он снова ощутил, как голову разрывает от боли и сконцентрировался на собственном дыхании, пока его отец благодарил врача.

Стайлз ничего не говорит Дереку. К тому же, у него есть ощущение, что Дерек уже знает. Он обеспокоенно обводит взглядом квартиру, пока Дерек оглядывается вокруг. Наверное, это странно – узнавать, что ты здесь живешь, но не помнишь, как въехал или почему выбрал именно эту квартиру.

– Думаю, дальше я сам, – внезапно выдает Дерек, подняв взгляд от рассматриваемой им кружки «Марвел». Она принадлежит Стайлзу, но он не смеет в этом признаться из страха, что Дерек заставит забрать ее с собой.

Позади Дерека в кухне Стайлз замечает полоску фото с ними двумя, магнитом прикрепленную к холодильнику. На своем первом свидании они обнаружили фотобудку, куда Стайлз буквально силой затащил Дерека. Стайлз помнит эти фотографии. На первой – типичные они: Стайлз по-идиотски улыбается раздраженно смотрящему на него Дереку. На втором снимке он толкает Дерека в бок, пытаясь привлечь его внимание.

Третью фотографию Стайлз любит особенно. На ней Дерек держит его лицо и жестко целует в губы, а Стайлз удивленно поднимает брови. На четвертом и пятом снимках Стайлз, развалившись на сиденье, ошеломленно смотрит в камеру, а Дерек ухмыляется, довольный и гордый собой. У Стайлза перехватывает дыхание, и он задается вопросом, будет ли у них еще когда-нибудь подобный момент.

– Хорошо, – с трудом произносит Стайлз. – Я заеду за тобой в четверг?

Дерек кивает, но вид у него неуверенный.

– Моя семья приедет только в субботу, а мне пока нельзя садиться за руль, так что я буду не против.

Словно он не понимает, не знает, что Стайлз достал бы ему звезду с неба, если бы тот попросил.

Дерек не просит.

Стайлз часами сидит на диване в своей квартире, смотрит перед собой и отчаянно пытается найти в происходящем хоть крошечный лучик света. Когда он начинает думать, что Дерек, возможно, никогда не вспомнит их общего прошлого, то ощущает, что на грудь падает тонна кирпичей. Словно вселенная играет с ним в какую-то дурацкую игру, позволяя провести несколько лучших месяцев в жизни, а потом забирая все назад.

В четверг он везет Дерека на физиотерапию. И с удивлением обнаруживает, что ему разрешают сидеть в комнате, пока врач показывает Дереку упражнения, а потом заставляет выполнять их самостоятельно. Очевидно, правая часть тела у него немного слабее левой.

Стайлз наблюдает за полностью сосредоточенным лицом Дерека, он отлично знает это выражение лица – так Дерек смотрел на него, когда хотел разложить. Стайлз сглатывает и на секунду отводит взгляд, убеждая себя, что у него жжет глаза из-за того, что он забыл моргнуть.

– Во сколько твоя семья приезжает в субботу? – спрашивает Стайлз, когда они возвращаются в машину.

– Около двух.

Когда Стайлз оборачивается, Дерек выглядит уже не таким беспокойным. Возможно, он просто слишком устал от упражнений.

– Хорошо. Очень хочешь их увидеть? – до этого Стайлзу не выпадал шанс с ними встретиться – семья Дерека живет на другом конце страны, и ранее у них не было времени приехать. Конечно, он не так представлял себе знакомство с семьей Дерека.

– Наверное, да. Они переживают.

– Мы все переживаем, – Стайлз пытается произнести это легко, однако брошенный на него взгляд Дерека дает понять, что это было не особенно успешно. Отчасти он хочет, чтобы Дерек тоже знал, что ему сложно, однако в то же самое время вины Дерека ни в чем нет. Он не просил сбивать его машиной, и Стайлз может только вообразить, какой хаос творится сейчас в его голове.

– Спасибо тебе, – благодарит его Дерек, когда они добираются до дома. – Думаю, скоро увидимся.

– Я заскочу в эти выходные, – говорит Стайлз до того, как Дерек успевает запротестовать. Он надеется, что чем дольше будет рядом с Дереком, тем легче тому будет вспомнить все. Кроме того, Стайлз все еще влюблен в него, поэтому быть рядом – единственное, что имеет для него смысл. Он сходит с ума, не разговаривая с Дереком так, как они общались до аварии.

Подъезжая к дому Дерека в воскресенье, Стайлз нервничает. Он отправил Дереку несколько смс, интересуясь делами, но не получил ничего в ответ. И он думал, что ему, может, стоило остаться дома и дать Дереку побыть с его семьей. Однако он же пообещал, что заедет на выходных, и долгое расставание причиняло ему боль.

Стоя перед дверью, Стайлз ощущает легкое покалывание на коже. Он стучит, и спустя несколько мгновений дверь ему открывает молодая девушка. На вид ей не больше шестнадцати лет, и Стайлз, вспоминая рассказ Дерека о своей семье, понимает, что это Кора. Та выжидающе смотрит на Стайлза.

– Эм. Привет. Дерек дома? – неловко спрашивает он, раздумывая, нужно ли представиться или нет.

Кора пробегает по нему быстрым взглядом и вроде как утвердительно кивает, а потом возвращается в квартиру.

– Дерек, это к тебе!

Секунду спустя Дерек, улыбаясь, показывается в дверном проеме. Стайлз не видел его улыбку с того самого утра, когда Дерека сбила машина. Еще несколько секунд до него доходит, что улыбка предназначается не ему – та бледнеет, когда Дерек видит стоящего в дверях Стайлза.

– Привет, – неловко здоровается Стайлз и внезапно понимает, что он им мешает. Заявляется как какой-то двинутый сталкер, а не парень Дерека. – Я просто хотел узнать, все ли в порядке, потому что ты не отвечал на мои смс.

– Я со своей семьей, – сухо говорит Дерек, словно эта фраза должна все объяснить.

Стайлз пожимает плечами, стараясь сделать это непринужденно.

– Я просто хотел убедиться, что ты в порядке, только это.

– Дерек, кто там? – спрашивает кто-то внутри, и от Стайлза не скрывается, как Дерек двигается, чтобы закрыть его от своей семьи.

– Это сын моего начальника, только и всего.

Стайлз моргает, внезапно ощутив тяжелый и раздражающий ком в горле.

– Думаю, мне пора идти, – хрипит он и смущается своего голоса.

Дерек, кажется, хочет что-то сказать, и Стайлз ненавидит, как от этого ёкает его сердце. Но потом Дерек кивает и закрывает дверь перед его лицом.

Он уже почти заходит в лифт, когда слышит позади звук открывающейся двери.

– Стайлз? – тихо зовут его. Обернувшись, он видит стоящую в дверях женщину. Она слишком молода, чтобы быть матерью Дерека, поэтому Стайлз делает вывод, что это его старшая сестра Лора.

– Сейчас вернусь! – кричит она внутрь квартиры, а потом закрывает дверь и быстро подходит к Стайлзу. – Я Лора, – представляется она, подтверждая его догадку.

– Я знаю, – говорит он и осекается. – То есть, я это понял, потому что Дерек говорил о тебе в участке. Не мне, а моему отцу, знаешь…

– Я знаю, что ты не просто сын его начальника, – прерывает его Лора. Глаза у Стайлза лезут на лоб, а Лора выглядит так, словно хочет его обнять.

– Возможно, он этого не помнит, – продолжает она, – но Дерек рассказывал нам о тебе. За несколько недель до аварии, – грустно улыбается Лора. – Ты ему на самом деле нравишься.

– Ты хотела сказать, нравился, – бормочет Стайлз. Лора вздрагивает из-за его слов, и сердце Стайлза надламывается еще сильнее, если это вообще возможно. Он не сойдется с семьей Дерека. – Прости, – он извиняется, а Лора понимающе ему кивает. – Я просто не знаю, что делать. Это Дерек, но в то же самое время это не он. Этого Дерека я раньше ненавидел, – Стайлз указывает в сторону квартиры, – но этот Дерек – мой парень. Если исключить то, что он не хочет им быть, и я не знаю, что делать дальше.

Лора дотягивается и сжимает его руку.

– Для тебя и Дерека это должно быть сложнее, чем для любых других пар. Он все еще помнит нас, знает, кто мы, но тебя… – она замолкает, а потом продолжает: – У него на лице появилось такое странное выражение, когда Кора сказала, что к нему пришли, или когда ты отправлял ему смс. Я думаю, он не осознает этого, но тем не менее хочет, понимаешь?

– Не совсем.

– Я думаю, он хочет быть тем счастливым Дереком, каким был с тобой в те последние несколько месяцев, просто он совсем не знает того Дерека.

Лора делает паузу, словно не уверена, что говорить дальше.

– Когда он наконец-то признался, что встречается кое с кем, то рассказал, что произошло. Как между вами все изменилось, когда он спас твоего отца. Но сейчас он не может вспомнить тот момент, поэтому ему сложно понять, почему и как все могло измениться.

– Я просто хочу, чтобы все стало как прежде, – шепчет Стайлз. – И я не знаю, как его вернуть.

– Может, тебе стоит отвести его в какое-то место, где вы бывали раньше, – предлагает Лора. – Туда, где прошло ваше первое свидание, в ваш любимый ресторан… Делай то, что привык делать с ним. Может, даже приведи его к себе домой, когда он будет готов.

Стайлз делает глубокий вдох и говорит:

– Да, возможно. Хотя я сомневаюсь, что он согласится.

– Я заставлю его согласиться, – с нажимом произносит Лора и широко улыбается в ответ на шокированное лицо Стайлза. – Ну а для чего, по-твоему, нужны старшие сестры?

– Спасибо, – отсмеявшись, искренне благодарит ее Стайлз.

– Не проблема, – отвечает Лора. – Я же сказала, что, на мой взгляд, часть его на самом деле хочет все вспомнить. Я застукала его, когда он рассматривал ваши фото на холодильнике. Он снял их, но я знаю, что он знает, что я это видела. Даже забавно – и после этого он думал, что я куплюсь на «Это сын моего начальника».

Стайлз фыркает:

– Он всегда был в этом туговат.

– Это точно. – Лора быстро обнимает его, но Стайлзу кажется, что она сжимает его достаточно крепко, чтобы забрать хотя быть часть боли. Она отстраняется и возвращается в квартиру, а Стайлз понимает, что ему снова легче дышать.

***

До Рождества остается три недели, когда Стайлз решает, что ему нужно продолжать свои старания, если он хочет, чтобы Дерек вспомнил все в этом году. В последнее время они видятся нечасто, потому что Дерек проводит время со своей семьей или в участке, и Стайлзу кажется, что он мешается, и Дерек не желает его видеть.

К его большому удивлению, Дерека не приходится убеждать пойти прогуляться в заповедник; они часто гуляли там вдвоем, разрешая свои споры и занимаясь нарушением общественного порядка. Сейчас же большую часть прогулки Дерек молчит, а Стайлз впервые не может подобрать слов для разговора.

На улице прохладно, и Стайлз прячет руки в карманы, раздумывая, нормально ли будет взять Дерека за руку, чтобы согреть свою. На нем вязаные варежки, и Стайлз подозревает, что их подарил Дереку кто-то из членов семьи, потому что обычно Дерек такое не носит.

– Итак, – после долгой паузы говорит Дерек. – Что это место для нас значит?

Стайлз игнорирует раздражение, с которым Дерек произносит «нас».

– Мы раньше часто здесь гуляли, – объясняет он. – Я подумал, что тебе все еще здесь нравится.

– Да, когда-то я любил это место. Но перестал ходить сюда несколько лет назад.

Стайлз не указывает ему, что Дерек бывал здесь по несколько раз в неделю.

– Это хорошо успокаивает, – говорит он вместо этого.

Подняв взгляд на Дерека, Стайлз видит его покрасневшие от холода щеки, шарф грубой вязки на шее, и боль в груди застает его врасплох. Он чувствует, что это неправильно – приводить сюда этого Дерека, когда это место принадлежало ему и его Дереку.

– Так что, хочешь вернуться обратно? – спрашивает он, потому что думает, что Дерек сейчас сбежит.

– Конечно, – соглашается тот, и они бредут обратно в той же тишине.

На пути в квартиру Дерека они пересекают центр города и проходят мимо бесконечных рождественских украшений и набивших оскомину песенок. Стайлз старается не обращать на это внимания – он знает, что собирался встречать Рождество с Дереком, покупать горячий шоколад и жареные каштаны, смотреть, как дети катаются на коньках на замерзшем озере. А сейчас все свое свободное от работы время Стайлз проводит дома, старательно не думая о творящемся в его жизни хаосе.

Иногда ему кажется, что он готов сдаться.

Он делает вдох, пытаясь избавиться от лишних мыслей, и замечает, как Дерек краем глаза наблюдает за ним.

– Ты в порядке? – спрашивает тот, и на мгновение его голос звучит так же мягко, как это было раньше, когда Дерек с ним говорил. Когда-то Стайлз подкалывал Дерека за это.

– Да, все нормально. Думаю, мне пора домой. Уже слишком холодно, а я легко одет, – Стайлз показывает ему ладони, словно доказывая свои слова. На самом же деле он просто хочет свернуться калачиком под одеялом в своей кровати.

– Можешь взять мои варежки, если хочешь, – Дерек уже начинает стягивать их с себя, но Стайлз качает головой, и тот останавливается.

– Не, я уже немного устал, так что, думаю, увидимся.

– Да, – кивает Дерек и замолкает, немного смутившись. – Я хотел тебя кое о чем спросить. Ты можешь отказаться, я пойму, если ты занят.

Сердце Стайлза заходится в стуке.

– Жги.

– У меня встреча с физиотерапевтом двадцать третьего числа, и никто не сможет меня отвезти. Поэтому я подумал попросить тебя. Только если ты не занят.

Стайлз ощущает слабость, словно все силы внезапно покинули его.

– Конечно. Во сколько тебя забрать?

***

После этого Стайлз пытается еще раз и приводит Дерека в их любимый ресторан, а потом в кафе, где прошло их первое свидание. Очевидно, что Дерек понимает – эти места были важны для них, но в то же самое время не может осознать их значимость. Для него это просто ресторан и очередная забегаловка с неудобными кабинками. Он не ощущает того же прилива тепла, что и Стайлз, когда они останавливаются в каждом из этих мест.

Он впадает в отчаяние, когда Стайлз пытается ему что-то объяснить, для Дерека все это не имеет никакого смысла.

Стайлз и сам не совсем понимает, почему до сих пор старается; каждый раз он возвращается домой с комком в горле, горящими глазами, и падает в пустую постель.

Сегодня вечером это практически причиняет боль. До Рождества всего три дня, и Стайлз действительно думал – надеялся, – что Дерек все вспомнит к этому времени. Вместо этого он сидит в ресторане, где Дерек когда-то отсосал ему в туалете, и рассматривает десерты в меню. Весь вечер Дерек был странно притихшим – странно даже для этого Дерека, который все еще смотрит на Стайлза так, будто его слишком сложно понять.

– Закажи лава-кейк, – советует Стайлз, когда сам останавливается на малиновом сорбете. – Он тебе нравится.

Он поднимает взгляд на Дерека и видит его сведенные в одну линию брови и плотно сжатые губы.

– Я собираюсь взять крем-брюле.

– Я клянусь, ты любишь лава-кейки. Это лучший десерт, который ты когда-либо пробовал, – настаивает Стайлз, вспоминая, как Дерек стонал, облизывая свою ложку, а лицо его озаряло блаженство. То пирожное и стало причиной инцидента в туалете.

– Мне все равно, – отрезает Дерек до того, как Стайлз успевает ему возразить, и заказывает у подошедшей официантки крем-брюле.

– А для вас? – спрашивает она, повернувшись к Стайлзу.

Он опускает взгляд на изображение малинового десерта в меню и внезапно ощущает, что у него не выйдет еще раз повторить тот ужин.

– Ничего, спасибо.

Она кивает и быстро уходит, а Дерек не отводит взгляда от стены рядом с их столиком.

– Я отойду на минутку, – выдавливает Стайлз, чувствуя легкое головокружение, и идет в туалет. Там пусто, к счастью, и он хватается за ближайшую раковину, избегая смотреть в зеркало. Костяшки на пальцах белеют, он старается подумать о чем-то другом, а не о новом Дереке. Тот всегда заставляет сердце Стайлза выпрыгивать из груди, когда бы он ни видел Дерека. При воспоминании о том случае раковина начинает тянуть его вниз, словно привязанный к ногам камень.

Он не может сдаться сейчас. Прошло не так уж много времени. Почти два месяца. Но это же немного, да? Ведь все еще есть надежда, верно?

Когда он возвращается, Дерек уже доел свой десерт. Он надевает пальто, едва Стайлз доходит до столика.

– Я уже заплатил.

А потом Стайлз везет его домой и с бетонной тяжестью на груди наблюдает, как Дерек входит в здание и исчезает внутри.

Когда Стайлз поднимается по лестнице в свою квартиру несколько минут спустя, его взгляд падает на вывалившийся из кладки кирпич. Он рассеянно размышляет, стоит ли ему убрать спрятанный под ним запасной ключ. Все равно им пользовался только Дерек. Стайлз решает разобраться с этим в другой день.

Его отец звонит, когда Стайлз уже готов рухнуть на диван и включить фильм, представляя, что он не хочет разреветься уже в пятый раз за эту неделю.

– Привет, – отвечает на звонок Стайлз.

– Сынок, – говорит отец, словно по одному слову понимает, что что-то не так, – что случилось?

– Спроси, что не случилось, – шепчет Стайлз и задерживается взглядом на дырке в простыне.

– С Дереком никаких изменений?

– Неа, – он медленно выдыхает, пытаясь подавить комок в горле. – Я не знаю, что я еще могу сделать.

– Может, дать ему немного пространства? – предлагает отец. – Это же Дерек. Он со всем справится.

– Дело в том, – тихо говорит Стайлз, – что это больше не тот Дерек, понимаешь?

Отец тяжело вздыхает.

– Если бы я мог все исправить, я бы без промедления это сделал.

– Я тоже, – признается Стайлз. – Я бы все ради этого отдал.

Он засыпает на диване, гордый собой, что ни разу не сорвался на слезы. По утрам он всегда ощущает подъем, словно новый день приносит новые возможности, новые шансы и надежду. Однако сегодня он такой же разбитый и уставший, каким засыпал на диване прошлой ночью.

На мгновение ему хочется снова уснуть, но потом он вспоминает, что обещал сегодня отвезти Дерека к врачу. Это их последняя встреча перед Рождеством.

Он почти ничего не ест на завтрак из-за тошноты, но решает забросить в себя хоть что-то. Дерек сухо приветствует его, сев в машину, уже одетый в спортивную одежду.

– Ты не обязан идти со мной, – говорит он, когда Стайлз паркует машину около больницы.

– В машине холодно, – коротко отвечает он. И Стайлзу просто хочется быть с Дереком, видеть, что тот прогрессирует хотя бы в этом. На удивление, Дерек не возражает.

Физиотерапевт – это прекрасная женщина по имени Дженнифер. Стайлз раньше уже встречал ее и знает, что она великолепная и чем занимается, потому что Мелисса многое ему рассказала. Однако до сегодняшнего дня Стайлз не понимал, насколько близок с ней стал Дерек. Он смотрит, как Дерек улыбается ей точно так же, как улыбался Стайлзу лишь два месяца назад, как он вообще, кажется, забывает, что Стайлз сидит в кабинете вместе с ними – Дерек вел себя так же с коллегами, когда Стайлз заходил к нему в участок. Взгляды Дерека на нее, его мягкий голос и разрешение к нему прикоснуться – все это раньше принадлежало только Стайлзу.

– Какого черты ты делаешь? – вырывается у Стайлза. Его голос ломается, и да, возможно, вместе с ним ломается и его сердце.

Дерек смотрит на него в замешательстве, а Дженнифер делает шаг назад. Кажется, она тоже не понимает, что происходит, однако Дерек становится раздраженным.

– Я ничего не делаю, – резко говорит он.

– Я не слепой! – спорит Стайлз, злясь на себя за истеричные нотки в голосе. – Ты флиртуешь с ней у меня на глазах.

– Ты не мой парень! – обрывает его Дерек. Наступившая после этих слов тишина просто оглушает.

Дженнифер смотрит на них, но Стайлз игнорирует ее. На несколько секунд Дерека охватывает ярость, но затем он успокаивается. А Стайлз может только смотреть на него, отчаянно пытаясь вспомнить, как говорить. Как дышать.

– Что? – наконец выдает он тихим голосом.

– Стайлз, – медленно начинает Дерек; возможно, он жалеет о сказанных десять секунд назад словах, но дело уже сделано. – Ты должен понять.

– Что понять? – резко спрашивает Стайлз – в нем внезапно закипает злость. – Что лучше бы это я потерял память? Тогда ты мог бы посидеть тут, чувствуя, что сейчас взорвешься, потому что любишь человека, которого с тобой больше нет.

Краем глаза он замечает, что Дженнифер выходит из кабинета, но Дерек снова злится.

– И как ты думаешь я это ощущаю? Да я сам себя не знаю. Моя жизнь кажется чужой, в моей квартире полно чужих воспоминаний. Каково, ты думаешь, по утрам просыпаться и понимать, что ты наконец-то был счастлив, но не можешь этого вспомнить?

Стайлз делает вдох, когда Дерек, хлопнув дверью, выходит из кабинета.

– Прости, – говорит он в пустоту и поднимает свитер Дерека с соседнего кресла. Может, он просто никогда этого не понимал, может, Дереку так же сложно, как и ему самому.

Он сидит на месте, держа свитер Дерека в руках, пока Дженнифер не заглядывает внутрь и не говорит, что через десять минут у нее следующий пациент. Поэтому он благодарит ее и уходит, забрав свитер с собой. Вернувшись домой, он решает собрать вещи Дерека и вернуть их ему, хотя это кажется неправильным.

Он бросает свитер на спинку дивана и проводит весь день и большую часть ночи перед компьютером, играя в World of Warcraft, – чего он не делал уже несколько месяцев. Несколько раз у него звонит телефон, но Стайлз его игнорирует, желая побыть в одиночестве. Он делает вид, что ничего не случилось, что все идет именно так, как и должно быть.

Когда на следующий день они с отцом идут в гости к Макколам на рождественский ужин, он извиняется и, ссылаясь на болезнь, уходит пораньше. Даже кривая улыбка Скотта не облегчает его существование. Ему просто нужно подождать, когда все пройдет само по себе.

Каждый раз, вспоминая слова Дерека о том, что Стайлз не его парень, он думает, что должен что-то чувствовать, но ощущает только странную пустоту.

В половину девятого он возвращается домой, мимоходом замечая, что пора уже убрать запасной ключ из-под кирпича, но вместо этого раздевается, натягивает свитер Дерека и идет в кровать. Он натягивает кофту на нос, жадно вдыхая знакомый запах, и внезапно, без какого-либо предупреждения, он ощущает, словно кто-то разрывает ему грудную клетку, и Стайлз начинает плакать.

Вот и все. Это конец. Ему пора двигаться дальше.

Верно?

Он сворачивается калачиком, подтягивая к себе подушку Дерека, и на этот раз он удобно ложится рядом с ней. Он не знает, как ему забыть кого-то, кто, по его мнению, был тем самым единственным, как бы убого это ни звучало. Особенно в данный момент.

Он чувствует себя выжатым, когда, наконец, засыпает; наволочка и воротник свитера остаются влажными, а все его тело ноет от боли.

Пару часов спустя он просыпается от того, что матрас рядом прогибается под чьим-то весом. Знакомое тепло расползается в груди, и он вслепую тянется и хватается за руку Дерека, вздыхая, когда находит ее.

– Ты поздно, – бормочет он в подушку, отказываясь открывать глаза.

– Стайлз, – тихо зовет его Дерек. Его пальцы дрожат, когда он достаточно сильно сжимает руку Стайлза. – Стайлз, – повторяет Дерек, когда тот только ворчит в ответ.

Он медленно поворачивается на спину и разлепляет глаза, и на мгновение его ошеломляет вид сидящего на кровати Дерека, по лицу которого бегут слезы. И тогда на него обрушивается все разом.

– Как ты вошел? – спрашивает Стайлз. Ему неловко из-за свитера Дерека, а еще у него, наверное, зареванное лицо.

– Взял ключ, – шепчет Дерек, улыбаясь сквозь слезы.

Стайлз молча смотрит на него, потому что Дерек не был у него дома после аварии, и Стайлз не говорил ему про ключ. А еще Дерек плачет и улыбается.

– О боже, – шепотом произносит он, когда сердце пытается вскочить из груди. – О боже мой, – повторяет он и тянется к лицу Дерека; как только его пальцы касаются щетины, он тоже начинает плакать.

– Прости, – просит Дерек, когда Стайлз тянет его вниз и обнимает руками и ногами, держа его как самое дорогое, что у него есть.

– Это не твоя вина, – торопливо отвечает Стайлз и целует его макушку, уши, брови, когда Дерек отстраняется достаточно, чтобы посмотреть на него, и его нос, щеки, а потом, наконец, губы. – Я скучал по тебе, – тихо говорит он. – Я так сильно по тебе скучал.

Дерек прижимается ближе, беспрерывно вдыхая его запах.

И возможно – возможно – Стайлз готов поверить в настоящее рождественское чудо.

обзорам

[L]madchester[/L] выкладывает свой перевод с ЗФБ <a href="http://madchester.diary.ru/p208888033.htm">«Я несу твое сердце в себе, твое сердце в моем»</a> (стерек, драма, PG-13).

@темы: перевод, Teen Wolf, Stiles Stilinski, Derek Hale, sterek, ЗФБ

---

плюс два

@темы: Tyler Hoechlin, Ryan Guzman

---

Сын моря. Перевод, престерек и стерек

Несу спецквест с прошедшей ЗФБ. Обещаю, что до конца апреля донесу все, а то уже неловко)))
Этот текст... странный. По отзывам увидела, что все все читатели по-разному поняли историю, это интересно. Жаль, у автора не спросить, что он имел в виду).

Название: Сын моря
Переводчик: madchester
Бета: Magdalena_sylar
Оригинал: Son of the Sea, автор cheshirecat101, запрос разрешения отправлен
Размер: мини, 3326 слов в оригинале
Пейринг/Персонажи: Дерек Хейл|Стайлз Стилински
Категория: преслэш, слэш
Жанр: драма
Рейтинг: PG-13
Предупреждения: шелки!Стайлз
Краткое содержание: Дерек знал наверняка, что Стайлз не был человеком. Проблемы начались, когда он обнаружил, кем на самом деле был Стайлз.

Дерек знал о нечеловеческой природе Стайлза с их первой встречи. Стайлз не мог быть человеком, судя по запаху – тот не был… обычным. Он не принадлежал человеку или кому-то еще. Поначалу запах был слабым, еле заметным, но Дерек нашел возможность принюхаться более тщательно.

Соленая вода. Морские водоросли. Отбеленная древесина и темные пески. Океанский бриз, освежавший лучше всего на свете, но ожегший нос Дерека насыщенностью соли. Стайлз пах холодом, штормящим морем, в нем не было привычного тепла и того доброжелательного запаха, который источали все люди в момент отдыха. Когда Стайлз был расслаблен – а Дерек редко это замечал из-за их неблизкого общения – тот пах солнцем и песком, дружелюбным в своей собственной манере, не свойственной людям.

Забавно было то, что его отец пах как человек. Абсолютный, стопроцентный обычный человек, и это вводило Дерека в заблужение. Кем же тогда был Стайлз? Кем он мог быть, помимо оборотней, канимы или другого существа, превратиться в которое можно от укуса. Хотя, вероятно, он был обращен именно так, однако его особенности не были заметны невооруженным глазом. Возможно, они были в нем, но передались ему со стороны матери, и та не была друидом, дриадой, кицуне или каким-то другим существом вроде этого. Однако кем-то он все же должен быть, кем-то, кого Дерек пока не опознал, но кто, тем не менее, существовал. Кто это был?

Уже несколько недель он собирал улики, однако их накопилось немного. Он знал только, чем пах Стайлз и что тот всегда отказывался съездить на пляж, а если и соглашался, то просто смотрел на океан и никогда не плавал. Скорее всего, это было из-за того, что он чуть не утонул в океане, когда был ребенком, но никому не было до этого дела, никто не успокоил его, услышав эту историю, и Дерек знал, что это было лишь оправдание. Он не знал, от чего Стайлз защищал себя – или других – но это точно было что-то незнакомое.

Он обнаружил еще одну догадку в тот день, когда они ходили в бассейн – только там Стайлз мог плавать. Дерек неохотно пошел с ними – лишь только по настоянию Эрики, Бойда и Айзека. Благодаря тому, что Айзек провел все время, плескаясь и флиртуя со Скоттом, а Эрика и Бойд флиртовали друг с другом, Дерек получил преимущество – он увидел, как плавал Стайлз.

Боже, это было прекрасно. Стайлз двигался плавно, легко – и это несравнимо с тем, каким неуклюжим он был на земле. Движения Стайлза в воде были удивительными, Дерек никогда прежде не видел ничего подобного – Стайлз нырял и плавал под водой так, словно был рожден передвигаться именно так, а не на суше. Кроме того, ему удалось задержать дыхание на поразительно долгое время – Дерек засек по часам и обнаружил, что время приблизилось к трем минутам, прежде чем Стайлз показался над водой.

На удивление, больше никто этого не заметил. Остальные были слишком заняты болтовней и шутками, не обратив внимания на грацию, с которой Стайлз передвигался, и опытность его движений. За ним наблюдал только Дерек, и он осознал это только когда Стайлз бросил в его сторону слегка озадаченный взгляд; Дерек быстро отвернулся, сделав вид, что читает книгу. Из-за солнцезащитных очков в любом случае сложно определить, куда он смотрел, но все же. Стайлз несомненно заметил часть его взглядов, и в последнюю очередь Дерек хотел, чтобы тот узнал о его догадках. Пока Дерек все еще не знал, кем был Стайлз, но желал это выяснить.

Это немного сводило с ума, честно говоря. Простое любопытство переросло в навязчивую идею, которая потом превратилась в одержимость, не давая возможности концентрироваться на других вещах. Он просто хотел узнать, кем был Стайлз и на что он был способен. Хотя сейчас казалось, что способностей у него немного, особенно если принять во внимание, что тот никогда не пользовался какой-либо силой, не мог быстро исцеляться, как остальные. Так какой же смысл не быть человеком, если у этого не было никаких преимуществ? И кем же он был?

Дерек расхаживал и рычал, обдумывая эту тему; стая удивилась бы, если бы обнаружила его в таком виде, но тогда он просто прогнал бы их одним взглядом. В конце концов он обратился к книгам, углубившись в чтение одного тома за другим и разыскивая упоминания о существе, любящем воду и пахнущем океаном. Однако в этих книгах запах существ чаще всего не был указан, потому что те были составлены не для оборотней. Единственное существо, любящее воду, что он смог найти, – это, конечно, русалки. И он очень сильно сомневался, что Стайлз был одним из них.

Время шло, он все дольше наблюдал за поведением Стайлза, но не был уверен, на что стоит обращать внимание. С одной стороны, Стайлз был словно рожден в воде и вел себя совершенно неуклюже на земле, он будто ходил по лодке, идущей по штормящему морю. Дерек чувствовал себя нелепо, но все же следил за тем, ел ли Стайлз рыбу, однако заметил только, как тот вздернул нос при виде кальмара. Так что, скорее всего, Стайлз – не русалка. Хотя это была глупая мысль с самого начала.

Но кем же он был? Кем, кем, кем – Дерек был одержим этим вопросом, но ничего не мог с этим поделать. Зачем Стайлзу врать всем вокруг? Зачем ему что-то скрывать, что бы это ни было? Даже Скотт, кажется, ничего не замечал, и Дерек не понимал – почему Скотт, лучший друг Стайлза, не знал, что тот не был человеком. Если только Скотт не переиграл Дерека – а это печально. Скотт был полон энтузиазма, вел себя как щенок и доверял Дереку. Если он что-то знал и это что-то было важным для стаи, то он бы им сказал, верно? Но казалось, что он ничего не замечал, пусть Дерек и был уверен, что Скотт и остальные могли уловить тот самый запах Стайлза.

Еще одна догадка, которую сумел разыскать Дерек, – это природное обаяние Стайлза. Но не в привычном представлении – Стайлз был чертовски неловким и совершенно не умел флиртовать, его обаяние скорее было похоже… Словно он притягивал к себе людей – Скотта, друзей, бет Дерека и его самого. Он привлекал внимание и мог запросто получить все, что хотел. Это качество проявлялось тонко, очень ловко – Дерек не замечал этого, пока не стал присматриваться. Но стоило ему заметить, как он не мог сдержаться и анализировал каждый момент общения со Стайлзом, его разговоров с остальными, и раздумывал, использовал ли тот какие-то скрытые силы, чтобы заставить его согласиться с ним. Может, Стайлз даже не замечал, что делает это.

Однако Стайлз знал. Дерек был уверен, потому что однажды во время ссоры с Айзеком Стайлз замер, сделал глубокий вдох, и, когда он снова заговорил, в его словах было что-то новое, какое-то напряжение. Словно он давил на сознание Айзека, желая получить то, что хотел, и минутой позже уже был победителем в споре. Дерек, слегка нахмурившись, наблюдал за всем со стороны и заметил, как на губах Стайлза появилась усмешка и сразу пропала – эта секунда и стала решающей. Да, тот определенно знал, что делал, и безнаказанно пользовался этим. Внезапно Дерек задумался, как часто Стайлз применял свою силу по отношению к нему, заставляя соглашаться даже несмотря на противоположное мнение. Маленький вредный манипулятор.

И пока Дерек не мог злиться на Стайлза, потому что он был полностью занят его тайной. По крайней мере, этим он убеждал себя. Потому что на самом деле чем дольше он смотрел на Стайлза, тем больше… Тем сильнее он ощущал привязанность к нему. Упрямство и еле заметные усмешки Стайлза уже приводили его в восторг, а не раздражали. Он замечал за собой, что пялится дольше обычных вежливых или приемлемых взглядов, запоминал соединения родинок и веснушек на лице и шее Стайлза, задаваясь вопросом, есть ли они под одеждой.

Обычно на этом Дерек себя смущенно останавливал – он фантазировал о несовершеннолетнем, даже о подростке, который наверняка считал его своим другом. Но Дерек ничего не мог с собой поделать. У Стайлза было то природное притяжение, очарование, которое манило Дерека без остановки. Все стало еще тяжелее, когда он обнаружил, кем же был Стайлз.

Дерек в очередной раз просматривал бестиарий, уже прочитанный с дюжину раз, когда случайно наткнулся на нужный абзац; его взгляд замер, когда он прочел: … Обладает природным обаянием, легко соблазняет смертных женщин. В большинстве случаев… Дерек выпрямился и снова перечитал нужный абзац, размышляя, не ошибся ли он. Важными ли были эти слова или лишь отвлекали его, отправляя к изначальной точке поисков. Однако он продолжил читать и понял, что вот оно, это и есть отгадка, потому что все совпадало. И ему нужно было немедленно увидеться с шерифом Стилински.

***

– Где его кожа? – Дерек не стал тратить время на расшаркивания и любезности и спросил прямо. Шериф знал, кем был Стайлз, и, если Дерек был прав, то шериф понял бы, о чем тот говорит. Даже если бы он попытался скрыть правду, пульс выдал бы его. Пусть шериф знал о сверхъестественных существах в Бикон-Хиллз, но лгать им он пока не научился. Возможно, дело было в том, что он не знал о способности оборотней слышать пульс и определять по нему, врет ли человек или нет.

На мгновение – всего лишь мгновение – на лице шерифа появилось выражение абсолютного шока, когда он понял, что Дерек знал. Он сумел почти сразу скрыть эту эмоцию, но все равно – Дерек слышал, как зачастил пульс шерифа, когда тот спросил:

– О чем это ты говоришь?

Дерек цыкнул, вежливо ругнув шерифа, и покачал головой.

– Я знаю, шериф. Знаю, кто Стайлз.

Шериф уставился на него, словно Дерек отрастил вторую голову, пульс стучал все быстрее и быстрее, и Дерек понял, что угадал. Он подступил к шерифу, заставив того прижаться к дверной раме, и сделал все возможное, чтобы нависнуть и выглядеть угрожающе – и кажется, это сработало.

– Стайлз знает, кем была его мать? – спросил Дерек, и шериф, кажется, снова готов был спорить и отрицать, но потом внезапно тяжело вздохнул.

– Да, – сказал он, не поднимая взгляда от земли и не глядя на Дерека. – Он знает. Думает, что ему ничего не передалось.

– Где его кожа? – повторил Дерек, на этот раз тверже. Шериф снова начал защищаться – это было в его взгляде, и Дерек рад был увидеть эту эмоцию. Он уже причинил Стайлзу достаточно страданий, и это нужно было остановить.

– Зачем тебе это? – спросил шериф, и его голос был именно таким, каким Дерек хотел его слышать – он защищал, оберегал и не хотел идти навстречу. Это не было на руку, но означало, что шериф делал правильную вещь – защищал своего сына, как и должен был. Это хороший знак, несмотря на то, что он так и не рассказал Стайлзу обо всем за прошедшие годы.

– Я отдам ее Стайлзу обратно.

Шериф начал было протестовать, но стих под взглядом Дерека – тот говорил о серьезных намерениях, о том, что Дерек не остановится просто так. Он уже принял решение и собьет с пути любого, кто начнет ему мешать.

Дерек был настроен решительно. Скрывать все от Стайлза было несправедливо по отношению к нему, он мог бы жить более счастливой жизнью – если бы вернулся в море, стал тем, кем должен, кем была его мать, смог бы ощутить, каково это – жить собственной, полной жизнью; Дерек понимал, что Стайлз не знал этого все свое время на земле. Шелки всегда хотели вернуться в моря, откуда вышли.

Около минуты они смотрели друг на друга в тишине: Дерек не моргал, глядя на шерифа, и в конце концов тот сдался и снова опустил взгляд.

– Я ее закопал.

Дерек шагнул назад, не желая больше давить на него.

– Хорошо, – сказал он. – Где?

***

– Ты хотел увидеться только со мной или кто-то еще придет? – спросил Стайлз, едва заглянув в двери, окинул быстрым взглядом помещение и пришел к выводу, что на «встречу стаи» был приглашен только он. Дерек позвал его именно под этим предлогом и даже не стал оборачиваться, чтобы узнать, зашел ли Стайлз. Его запах нагретого на солнце песка заполнил лофт, и, сделав глубокий вдох, Дерек понял, что будет скучать по Стайлзу, когда тот уйдет.

Дерек развернулся к нему лицом; коробка стояла позади на столе и теперь была закрыта, потому что он уже заглянул внутрь и прикоснулся к тюленьей коже, все еще влажной – словно только что омытой океанскими водами. Стайлз же выглядел ничего не понимавшим, стоя в лучах солнца в своей красной толстовке, и ждал, когда Дерек заговорит. Извинится насчет встречи стаи, скажет, что все опаздывают или что он вообще отменил встречу и забыл об этом сказать. Стайлз ждал безобидных извинений, но Дерек был настроен решительно – он собирался сказать ему правду, которую отец скрывал от него долгие годы, потому что боялся, что потеряет сына так же, как когда-то потерял жену.

Дерек открыл рот и замер. Это было несправедливо по отношению к Стайлзу, он знал это. Знал, что должен ему сказать, дать выбор, вложить силу в его руки хотя бы однажды.

Но он этого не хотел.

Он эгоистично хотел оставить этот секрет при себе, хотел оставить себе Стайлза. Убедиться, что тот остался на земле и не вернулся в море, которое – Дерек знал – отчаянно звало его обратно. Стайлз принадлежал океану, но имел ли он причины уходить? Здесь у него была жизнь, друзья, отец, школа – все. Боже, Дерек хотел стать частью этого списка, причиной, по которой Стайлз останется. Проблема только в том, что это не он должен был сделать выбор.

Если только…

Если не сделать кое-что ужасное. В тот самый момент он знал, что будет дальше.

– Я люблю тебя.

Слова слетели с его губ легко и беспрепятственно, словно ждали, когда он их произнесет. В каком-то смысле так и было, и Дерек ощутил облегчение, произнеся их. Почему-то мысль об отказе принять было легче, чем об уходе Стайлза навсегда. Это было хорошо для стаи, верно? Они нуждались в нем, в его неловком и притягательном поведении, остром уме, так что Дерек делал это для всеобщего блага, не так ли? И только он сам знал правду.

Стайлз стоял, замерев, на входе в лофт и нервно потирал руки, остановившись в ту же секунду, как Дерек заговорил. Он слышал, как билось сердце Стайлза, как быстро оно заколотилось после слов Дерека, когда Стайлз осознал их. Его собственное сердце забилось в том же ритме, понимая, что ему придется иметь дело с последствями этих слов. Держать шелки вдали от моря было жестоко, и Дерек попал бы в ад за то, что навсегда оставил Стайлза на земле.

– Ты… – начал Стайлз и остановился, едва заметно покачав головой, и поднял на Дерека взгляд своих оленьих глаз. Дерек мог поклясться, что его сердце остановилось. Несправедливо, что Стайлз так сильно влияет на него. Совсем несправедливо. – Ты любишь меня.

Он утверждал – не спрашивал, но Дерек все равно кивнул, зная, что отчасти это был вопрос. Стайлз повторил его движение, отведя взгляд. Минуту спустя он сделал шаг вперед, и Дерек буквально заставил себя остаться на месте, не сократить расстояние между ними – казалось, Стайлз все сделает сам.

Один шаг, два, три, остановка и последний шаг – и вот он стоял перед Дереком, а тот заставлял себя вдыхать чистый воздух – не только соленый океанский бриз, шедший от Стайлза, каким бы заманчивым он ни был. Он хотел стать побережьем, на которое обрушится волна Стайлза, но не знал, чего хотел Стайлз. Знал, что его обрадует решение, каким бы ужасным оно ни было.

Чистый воздух не помогал. Дерек ощущал только волнующий запах Стайлза, словно порывы ветра принесли запах океана вместе с начинавшейся грозой. И в тот момент Дерек думал, что готов встретить этот шторм, но ощущал себя все хуже и хуже, пока Стайлз смотрел на него, а его теплые карие глаза оставались непроницаемыми; между ними повисла тишина. В конце концов Стайлз потянулся вперед и поцеловал его.

Хорошо. Ладно, он ожидал совсем другой реакции, но сможет принять и это. Он не тратил времени на эмоции, настойчиво ответив на поцелуй, превращая его в медленный и сладкий. В Стайлзе словно назревало что-то другое, что-то под поверхностью, нечто, что Дерек не ожидал в нем увидеть, потому что не знал, что Стайлз чувствует то же самое, что их чувства взаимны. Может, он просто считал Стайлза более невинным, чем тот был на самом деле.

Минуту спустя Стайлз отстранился; Дерек открыл глаза и увидел, что тот улыбался, а во взгляде его появилось что-то сладкое, медово-янтарного оттенка.

– Да, – сказал Стайлз и пожал плечом, – я тоже, – и снова его поцеловал.

Дерек напомнил себе закопать ту коробку в том месте, где нашел.

@темы: перевод, Teen Wolf, Stiles Stilinski, Derek Hale, sterek, ЗФБ

---

20.04.2016 в 16:22

Пишет  Magdalena_sylar:
Флэшмоб: Как создать обложку для своего альбома.
Правила:
1) Зайдите в Википедию и нажмите "Случайная статья". Это название вашей группы.
2) Зайдите в Викицитатник и нажмите "Случайная статья". Последние 3-5 слов в статье - название вашего альбома.
3) Зайдите на Flicr. "Последние 7 дней". 5-ый снимок - обложка вашего альбома.
4) Запостить то, что получилось.


И то, что получилось у меня
1. Испытания средств выведения космических аппаратов
2. перешедших на несванскую речь
3.

Если бы это была книга, то точно какой-то Гарри Гаррисон )

@темы: мозговой штурм

---

для затравочки...

@темы: Tyler Hoechlin, Ryan Guzman

---

оставлю это здесь. потому что могу!)

@темы: Tyler Hoechlin, Ryan Guzman

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Все тексты по дестиэлю я унесла, поэтому сейчас пойдут немножко стереки. Этот текст вышел случайно, неожиданно даже для меня и был принесен позже дедлайна, из плюсов — канон и ногицунэ!Стайлз

Название: Я тебе верю
Переводчик:  madchester
Бета:  4udo-life
Оригинал: I Trust You, автор bleep0bleep, разрешение есть!
Размер: мини, 1110 слов в оригинале
Пейринг/Персонажи: Дерек Хейл/Стайлз Стилински
Категория: слэш
Жанр: драма
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Стайлз усмехается и говорит: «Я так не думаю… Хм, как он любит тебя называть? А, Хмуроволк».
Примечание: таймлайн 3б, ногицунэ!Стайлз

Поначалу Дерек думает, что невозможность встретиться со Стайлзом после возвращения в Бикон-Хиллз выглядела очень странно.

– О да, ты с ним разминулся. Стайлз оставил нам свои исследования, но сказал, что плохо себя чувствует и пойдет домой пораньше, – говорит Лидия, когда они пытаются разработать план, чтобы разобраться с ногицунэ.

А в другой раз Скотт получает смс от Стайлза, в которой он пишет, что не смог прийти, благодарит Дерека за пиццу и говорит, что ужинает с шерифом.

Раньше Дереку сложно было даже прогуляться вокруг Бикон-Хиллз, не наткнувшись на Стайлза, который вечно размахивал руками, смотрел блестящими глазами, ухмылялся и настойчиво просил помочь с очередной сверхъестественной фигней. Дерек сталкивался с ним в продуктовом магазине, покупая молоко, слушал подколки в свой адрес во время встреч стаи, когда они что-то планировали – все это внезапно прекратилось, стало непривычно тихо.

Дерек не хочет обращать на это внимание, но мысль постоянно зудит у него на заднем фоне – почему Стайлз внезапно исчезает еще до появления Дерека и оказывается в том же месте сразу после его ухода. Дерек сказал бы, что Стайлз попросту его избегает. Может, он наконец-то осознал всю ту сложность невысказанных слов между ними, что выросла из вражды, долгих переглядок и длинных разговоров, продлившихся целое лето. Дерек был готов ждать, отодвигая все это на дальний план, хотя он в любом случае не стал бы ничего делать до совершеннолетия Стайлза. Если вообще соберется что-то сделать. Может, Стайлзу это нравилось. Может, он ждал действий от Дерека. Кто разберет этих подростков, верно?

Если бы все было так просто.

Недели идут одна за другой без какого-либо признака успеха: люди продолжают пропадать, полиция находит тела. Вещи кажутся необъяснимыми, их нельзя списать на атаки диких животных, когда дело доходит до лишенных жизни тел, мертвых, с пустыми глазами и отсутствием каких-либо физических признаков смерти.

И теперь Дерек знает, что прав; ему хотелось бы чуть раньше довериться своим инстинктам и поговорить со Стайлзом, отодвинуть свое воспитание и задать вопрос, который больше никто не озвучил: что случилось со Стайлзом?

Сейчас Дерек видит темноту, приливающую и отливающую от Стайлза, видит темное сгущающееся облако, и взгляд Стайлза сияет, но в нем больше нет той теплоты, что помнит Дерек, – только черная пустота, затягивающая зрачки Стайлза. Он усмехается, и его губы растягивает кривая улыбка без капли радости, снова выбивая у Дерека землю из-под ног.

Тело Стайлза неестественно сильное, оно излучает темную энергию; его рука сильно сжимает шею Дерека и подбрасывает его в воздух, он извивается и дергает ногами.

– Стайлз, борись с этим, – сквозь хрип выговаривает он; кровь течет изо рта от раны, которую Стайлз нанес ему раньше. «Задержать его… Скотт… остальные… будут в безопасности», – думает Дерек.

Стайлз ухмыляется и говорит:

– Я так не думаю… Хм, как он любит тебя называть? Хмуроволк?

И смеется, швыряя Дерека прочь.

Он бессильно падает на землю; он не может заставить себя навредить Стайлзу, особенно пока знает, что настоящий Стайлз еще где-то здесь. Он едва находит силы держать заплывшие глаза открытыми; все его лицо покрыто синяками, но Дерек продолжает принимать на себя удары, зная, что с каждым из них тьма растет и крепнет, выкачивая жизненную силу из его тела.

Дерек с усилием поднимается на ноги, вяло блокируя и принимая удары от Стайлза. Он может делать только одно – отвлекать это существо, давая остальным шанс на спасение. Дерек падает на колени и сотрясается всем телом.

– Почему ты не отбиваешься? – дразнит существо, облизывая губы Стайлза. – Не хочешь испортить это тело? Да, оно симпатичное, я знаю.

Дерек сжимает зубы.

– Стайлз, ты можешь это сделать, – с трудом произносит он.

Существо смеется.

– О, ты очарователен. Тебе стоит узнать немного его мыслей о тебе, – теперь существо опускает взгляд на Дерека и кривит губы Стайлза в жестокой улыбке. – Да, жаль. Ты никогда не узнаешь. Сейчас я тебя убью, и боль, которую испытает наш малыш Стайлз, станет настоящим деликатесом.

Дерек поднимает взгляд, смаргивая кровь; боль исполосовала его тело, слабое и обессиленное, парализованное. Далекие смутные воспоминания вырывают из памяти момент, когда он в прошлый раз был обездвижен – тогда Стайлз держал его на плаву в бассейне, вместе с ним глядя на монстра. «Я не верю тебе, ты не доверяешь мне», – сказал он тогда Стайлзу. Теперь это кажется очень далеким.

– Стайлз, я верю тебе, – хрипит Дерек. Он закрывает глаза, смиряясь со своей участью. Он хочет, чтобы Стайлз знал – Дерек ценит его, замечает, знает его.

Он ждет последний удар.

Ничего не происходит.

Вместо этого чья-то рука с нежностью и теплотой гладит его по щеке.

– Дерек?

Он открывает глаза: Стайлз держит его лицо, его взгляд полон боли, но в нем снова только он, его глаза светлые и яркие, без капли тьмы.

– Стайлз, – отзывается Дерек, подаваясь за прикосновением. В этот момент его тело падает от изнеможения.

Стайлз хватает и крепко держит Дерека дрожащими руками.

– О боже, – выдыхает Стайлз. – Дерек, я убил столько людей. Я… Я чуть не убил тебя.

Дерек втягивает его запах – теперь тот снова нормальный, в нем нет тошнотворности и болезненности, что окутывала его одержимое тело. Он прижимается лбом ко лбу Стайлза и с хрипом произносит:

– Нет, это был не ты, понятно? Тебя контролировало то существо. Но ты поборол его… Ты снял с себя контроль.

– Да, – отвечает Стайлз; в воздухе повисает напряженная пауза. Дерек понимает, что они все еще держат друг друга, касаются лиц – это кажется интимным, но совсем не странным. – Я бы не смог, если бы.. Боже, если бы я… – начинает Стайлз, подается вперед – и они целуются жарко и влажно.

Стайлз берет инициативу на себя, прикусывает его нижнюю губу, и в этот момент Дерек отстраняется, застонав от боли. Однако теперь все ощущается как сквозь дымку – оборотническая регенерация взяла свое во время передышки от драки. Стайлз робко проводит рукой по его волосам, краснеет, и это во всех смыслах очаровательно, удивительно и идеально – что он больше не одержим. Дерек медленно встает на ноги и берет Стайлза за руку.

– Давай найдем остальных.

@темы: перевод, Teen Wolf, Stiles Stilinski, Derek Hale, sterek, ЗФБ

---

хэкман!

обещала — принесла

не так быстро... помедленнее!

@темы: Tyler Hoechlin, Ryan Guzman

---

Hoechman

пока горит — надо нести на память

плюс три

@темы: Tyler Hoechlin, Ryan Guzman

---

надеюсь, у вас найдется минутка забежать и черкнуть пару слов, даже если вы не заходили в мой дневник уже несколько месяцев

14.04.2016 в 22:24

Пишет  Savarna:

Обожаю такие штуки, типа первое впечатление и тыды)))

Запечатленный флэшмоб

13.04.2016 в 21:41

Пишет  it is not your fucking deal:
Если вы это читаете и у вас есть минутка, оставьте в комментариях воспоминание, связанное со мной и вами. Маленькое, большое, первое, важное — любое! И уносите по желанию флэшмоб к себе.

@темы: мозговой штурм

---

все еще ЗФБ

Этот текст я зачла за пару месяцев до битвы и сразу поняла, что переведу его, чего бы это ни стоило Очень интересное сочетание преканона, канона и соулмейт-ау, диноцентрик... Все отборное) И автор – совершеннейшая няша, дала мне разрешение на все свои работы, а у нее есть мякотка)

Название: Кас-ти-эль
Переводчик:  madchester
Бета:  Ariadna_VS и  Nymphalidae
Оригинал: Cas-ti-el, автор Valinde (Valyria), разрешение получено
Размер: мини, 2647 слов
Пейринг/Персонажи: Дин Винчестер
Категория: джен, преслэш
Жанр: драма, AU от канона, soulmate!AU
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Дин разобрался со своей проблемой: имя, написанное у него на руке, никто не мог прочитать потому, что это вообще не было именем. Это была просто строчка бессмысленной тарабарщины. У него не было пары.

Проблема была в том, что отметка, появившаяся на руке Дина в день его шестнадцатилетия, не являлась именем. Сначала он был радостно возбужден и представлял себе, что его пара, кем бы она ни была, жила в каком-то экзотическом месте на краю света. Однако сколько бы книг он ни изучил, пытаясь расшифровать странные каракули на внутренней стороне левого запястья, написанное там имя оставалось для него загадкой.

Дин сбился со счету, сколько библиотек он исходил в каждом городе, где бы они не останавливались, чтобы понять, на каком языке была написана его метка. Поначалу отец от него отмахивался, но Дин снова и снова возвращался ни с чем, и тогда Джон решил взять все в свои руки. Хотя они тогда выслеживали оборотня в Небраске, отец решил сделать перерыв на день – он отвез Дина в очередную библиотеку и вместе с ним засел за книги. Дин был уверен, что с его помощью обязательно найдет ответ. Джон Винчестер был действительно отличным детективом – он с одинаковой легкостью раскрывал дела и убивал монстров. Однако время закрытия библиотеки близилось, а он лишь хмурился и ворчал:

– Дин, откуда бы ни была твоя пара, живет она чертовски далеко отсюда.

Дин вздохнул и потер надоевшую метку.

– Да уж.

– Выше нос, сын, разберемся, – подмигнул ему Джон.

Дин в ответ молча пожал плечами, и тот продолжил:

– Знаешь, со сколькими Мэри мне пришлось познакомиться, пока я не встретил ту самую? Может, редкое имя, наоборот, поможет тебе. Кто знает?

С этой стороны Дин свою проблемку еще не рассматривал. Он с любопытством опустил взгляд на темные символы на руке. Шанс встретить «13-завиток-каракуля-черточка-зи-черточка-закорючка» в своей жизни у него был только один. Кто бы сомневался.

Несколько недель спустя Дин помогал Джону разобраться с полтергейстом рядом с Мэном. После окончания охоты Джон отвел его в библиотеку местного колледжа.

– Тут есть книги, по которым студенты пишут свои курсовые. Таких в городской библиотеке не найти, – а потом, понизив голос, добавил: – Поищи в секции про оккультизм.

Дин чувствовал неловкость, прогуливаясь по территории кампуса. Они были похожи на старшеклассника и его отца – не спутать. Но, как Джон и сказал, в местной библиотеке было намного больше книг в секции иностранных языков, чем в любой другой, где он побывал. И о большинстве этих языков он слышал впервые.

Ноги сами несли Дина вперед и, рассматривая книги вокруг, он снова ощущал прилив сил – уж сейчас они что-нибудь да найдут. Джон выглядел таким же уверенным. В свой первый визит они ничего не обнаружили, однако Джон сказал, что часть символов показалась ему похожей на буквы языка суй – одного из видоизменений китайского алфавита. Дин кивал, пальцем проводя по узким чертам темной метки на запястье. Может, его пара жила в Китае и смотрела сейчас на странное английское имя на своей руке, испытывая такое же замешательство, как и он сам. Эта мысль странным образом успокаивала.

На следующий день они отправились в путь – было дело в Колумбии – но несколько недель спустя Джон отвел его в очередную библиотеку при колледже. Сэм настоял и пошел с ними, наотрез отказавшись оставаться в мотеле. Он был в том возрасте, когда идея предназначенной пары почти сводила с ума. Благодаря ему Дин сидел тихо. Старательно перерисовав отметку с его запястья на лист бумаги, Сэмми направился к библиотекарю и, похлопав ресницами, получил-таки доступ к компьютеру, чтобы поискать нужную информацию в научных журналах.

Дин с отцом оставили его за этим занятием и принялись изучать книги о китайских языках. Джон был прав – символы на руке Дина были очень похожи на буквы этих алфавитов, и Дин чувствовал, что здесь они смогут что-то найти; однако и на этот раз они остались ни с чем.

Джон улыбался, но Дин видел, что тот так же разочарован, как и он сам.

– Не переживай. – Джон взъерошил Дину волосы. Тот зыркнул в ответ, но промолчал. – Мы с этим разберемся. Нам некуда торопиться.

Дин кивнул, но он не мог перестать мечтать об обычном имени на своем запястье. Бенни, с которым он подружился пару недель назад в Новом Орлеане, носил на руке имя «Андреа». И все, о чем тот думал, – какого цвета ее волосы и когда они встретятся. Дин не знал даже имени своей пары, не представлял, парень это или девушка.

За прошедшее лето Джон, Дин и Сэм посетили множество университетских библиотек. Они ходили в них каждый раз, когда у них выдавалось свободное время или когда они приезжали в новый город. Однако Дину уже исполнилось семнадцать, а у них все еще не было ни одной зацепки даже насчет того, на каком языке была написана метка. И Дин устал от поисков. Ладно, он устал от безрезультатных поисков. Через неделю после его дня рождения Джон закончил работу раньше срока и спросил у Дина, не хочет ли тот посетить библиотеку одного из частных колледжей неподалеку от города. Парень с кафедры истории был знакомым друга, помогавшего охотникам проводить более глубокие исследования. Джон думал, что тот подскажет им правильное направление. Дин отказался. Джон нахмурился, но согласился:

– Дай знать, если передумаешь.

Дин начал носить одежду с длинными рукавами и запретил себе думать о витиеватых каракулях на запястье. Он закончил школу и начал охотиться вместе с Джоном. Иногда у него спрашивали насчет метки, и Дин выдавал девчонкам в баре и парням, с которыми играл в пул, очередную невероятную ложь. Совершенно неразборчивая метка оказывалась очень кстати, когда ему приходилось обводить людей вокруг пальца.

Без какого-нибудь женского имени на руке Дину намного легче было привлечь парней – так же легко, как и девчонок, кстати, – просто похлопав ресницами. Если Дин правильно разыгрывал карты, то симпатия оказывалась взаимной. Он говорил что-то вроде «Моя пара так похожа на тебя… Но ее больше нет» или «У моей пары глаза были того же цвета, что и у тебя, но я его потерял…». Изображая трагическую потерю в его юном возрасте, в ответ он получал все – от минетов до бесплатных вафель.

Дин практически смирился с ситуацией и научился использовать свою идиотскую метку, когда Сэму стукнуло шестнадцать, и на его левой руке проявилось стремительным курсивом выведенное имя «Джессика». Не было никаких походов по библиотекам и исследований – только радостное возбуждение Сэма Целый день он вспоминал всех знакомых Джесс и надоедал Джону и Дину вопросами, могла ли одна из них быть его парой. Закончив с бывшими одноклассницами, Сэм переключился на знаменитостей. Рассуждения Сэма о том, могла ли Джессика Симпсон или Джессика Альба быть его парой, довели Дина до белого каления, и он, схватив ключи от Импалы, выбежал на улицу до того, как Джон успел его остановить.

Дин пошел в бар, засветив фальшивое удостоверение личности, напился до невменяемого состояния и ночь провел в доме какой-то симпатичной брюнетки. Он не старался рассмотреть имя на ее руке, а она не спрашивала про его метку. Он не был уверен, что именно рассказал ей, и спрашивала ли она вообще, что с ним, почему у него нет истинной пары. Потому что Дин и сам понял, в чем была проблема, – никто никогда не сможет понять, что это был за язык, потому что такого языка не существует. У него на руке не было имени – одни только бессмысленные каракули. На этом свете не существовало никого с таким сумасшедшим именем, и на коже этого незнакомца не было выведено имя «Дин». У Дина не было пары. Никакая «Джессика» его не ждала.

Перед возвращением в мотель на следующее утро Дин заглянул в тату-салон и из кучи всяких украшений и безделушек для пирсинга выбрал широкие браслеты из темной кожи. Из-под них был виден лишь последний завиток его метки, однако рукава все равно его закрывали.

Когда он, наконец, вернулся в номер, Джон и Сэм вздохнули от облегчения.

– Где ты был? – спросил Джон, дал Дину подзатыльник и отобрал ключи от Импалы. Без лишних слов – взбучка была заслуженной.

Следующие несколько часов Сэм виновато поглядывал на Дина и так усиленно старался не смотреть на кожаные браслеты на его запястьях, что это сразу бросалось в глаза. Очевидно, в его отсутствие у них с отцом состоялся задушевный разговор на тему метки Дина, но они милосердно не стали заводить ту же беседу с ним самим. Имя Джессики долгое время не всплывало в разговорах, по крайней мере, когда Дин был поблизости.

Особенно ничего не изменилось, кроме того, что Дин перестал пользоваться своей меткой, чтобы подцепить кого-нибудь или заполучить что-то бесплатно. Он просто делал вид, что метки не существует. Если девчонка, с которой он проводил ночь, спрашивала, то Дин всегда уклонялся от темы с помощью встречного вопроса: «У тебя на руке есть имя «Дин»?». Естественно, не было, поэтому и его метка по-прежнему не обретала смысл.

Изредка, принимая душ или во время любого другого занятия, когда его взгляд падал на темные очертания метки на бледной из-за браслетов коже, Дин касался символов и смотрел так пристально, словно ждал, что они внезапно изменятся и станут понятными – но ничего не происходило. Дин оставался злым, а в груди у него разрасталась дыра, полная горечи.

Помимо редких сеансов пьяного самоанализа, Дин практически не задумывался о своей метке и о парах в целом. В свои двадцать он трахал все, что двигалось, и убеждал себя, что ему действительно нравится переезжать с места на место, везде ухлестывая за симпатичными официантками или заигрывая с милыми барменами, которые отсасывали ему в коридорах и подсобках очередных дерьмовых баров. Дин никогда не рассматривал чужие метки и вряд ли даже называл кому-то из партнеров свое настоящее имя. Однако когда отец пропал на охоте, а Дину пришлось вломиться в дом Сэма, тот познакомил Дина со своей девушкой – очаровательной блондинкой Джесс. И Дин не смог удержаться от взгляда на ее запястье.

В комнате было темно, но Дину удалось разобрать кривую «С» и плавную «ь» имени «Сэмюэль», которое было выведено на ее запястье аккуратным почерком Сэма.

Внезапно в голове у него закоротило: у этой незнакомой девушки было имя Сэма на руке, его метка, навсегда запечатленная на ее запястье. Не осознавая своих действий, Дин дотянулся до одного из браслетов и обхватил свое запястье, ощутив прежнюю боль и горечь. Ему было двадцать шесть, и он не знал даже имени, не говоря уже о самом человеке.

После гибели Джесс Сэм стал раздражительным, даже сильнее, чем сам Дин, когда дело касалось его метки. Потому что метка Сэма выцветала. Каждый раз, когда Дин замечал ее, выглядывавшую из-под рукава, она казалось все более светлой. Это могло означать две вещи: либо Сэм до конца своих дней будет ходить с серой, почти сошедшей меткой – знаком вдовца, либо он – один из тех людей, метка которых полностью исчезнет и заменится новой. Как бы то ни было, они с Сэмом не касались этой темы. Дин знал, что тот не готов к имени новой девушки вместо «Джессика» на своей руке, хотя втайне мечтал о втором счастливом шансе для Сэма. О том, который Дин бы не испортил.

После этого он очень долгое время вообще не задумывался о своей метке. В конце концов, ее расшифровал Бобби.

Тогда Дин оказался на его пороге – только что выбравшийся из могилы, облитый святой водой, изрезанный серебряным ножом и проверенный всеми остальными способами, на которых настоял Бобби. Дин ворчал, баюкая порезанную руку, когда тот схватил его и, несмотря на причиненную боль, притянул руку ближе к себе. Дин вскрикнул, но Бобби взглянул вниз, на его запястье, и его глаза чуть не вылезли из орбит.

Дина похоронили без его браслетов, как и без его любимого ножа, кулона и серебряного кольца. Он понял, что Сэм их сохранил как память, но не стал особо задумываться – его слишком сильно отвлекли собственное внезапное воскрешение и та оглушительная, взрывающая стекла в окнах штука, следившая за ним. Однако он осознал, что Бобби никогда и не видел его метку. Та появилась, когда Джон с Бобби были в ссоре, а в последующие несколько лет Дин лишь изредка звонил Бобби по поводу охоты, но увидеться им не удавалось.

– Парень, а это еще что за чертовщина? – требовательно спросил Бобби, свирепо нахмурившись.

– Что? – рявкнул в ответ Дин, выдернув руку из жесткой хватки. – Метка? Бобби, сейчас неподходящее время. У нас есть дела поважнее, чем забивать себе голову каракулями на моей руке.

– Ты прав, – нехотя согласился тот, ведя Дина к кабинету. – Но метка на енохианском – то, о чем можно упомянуть в разговоре, знаешь.

Дин замер. Бобби уселся в свое кресло.

– Что? Енохианский? Ты можешь ее прочитать?

– Я на нем бегло не разговариваю, – фыркнул Бобби. – Придется покопаться, но я знаю достаточно, чтобы узнать этот язык. Как только мы поймем, что за чертовщина вытащила тебя из Ада… Я найду имя для тебя. – Он вытащил из ящика стола полупустую бутылку с дешевым виски и щедро плеснул в стакан. – Наверняка это какая-то девчонка-хиппи, только твоего возраста, – мрачно пробормотал он. – Зная тебя, она, скорее всего, ведьма или еще какой монстр.

Как позже рассказал ему Бобби, енохианский был языком ангелов. Предположительно, потому что никаких точных знаний про ангелов не существовало, и популярными теориями были утверждения, что енохианский язык – это чушь собачья или вообще выдуман скучавшими демонами, или призраками, или еще какими-нибудь тварями. Однако Бобби сумел расшифровать метку на руке Дина. Той ночью – первой после сорока лет в аду, когда ему удалось уснуть, – Дин рассматривал метку и позволял себе помечтать впервые со времен старшей школы. Может, его парой была какая-то двинутая ведьма. Может, родители его пары были хиппи. Может, они состояли в каком-нибудь очешуенно странном культе. Однако на его руке все же было написано имя. «Veh-Un-Fam-Gisg-Gon-Graph-Ur», – как сказал Бобби, повергнув его в ужас последовавшим минутным молчанием. Потом он объяснил, что это произносилось как «Кастиэль» и было именем малоизвестного ангела.

Казалось, факты собираются один к одному: Дин только что спасся из Ада и узнал имя своей пары, названной в честь ангела. Бобби больше не смог ничего ему рассказать, даже не мог определить, было это мужское или женское имя. Хотя Дину было все равно – ведь это было имя, чье-то имя. Где-то на свете жил и одним воздухом с ним дышал человек с именем «Дин» на руке. У Дина была пара, он не был бракованным.

«Синие», – подумал Дин за мгновение до того, как уснуть. Он был совершенно уверен, что у его пары синие глаза.

Кас-ти-эль.

Это было странное, но красивое имя. Интересно, когда они встретятся?

@темы: перевод, destiel, SPN, ЗФБ

---

драбблец с ЗФБ

Название: Как рождаются звезды
Переводчик:  madchester
Бета:  AnnaSota
Оригинал: Stars are Born, автор TardisIsTheOnlyWayToTravel. Запрос на перевод отправлен
Размер: драббл, 583 слова в оригинале
Пейринг/Персонажи: Дин Винчестер, Кастиэль
Категория: джен, преслэш
Жанр: драма
Рейтинг: G
Краткое содержание: Кастиэль заходит в один из снов Дина и видит не то, что ожидал.
Примечание: таймлайн 5-го сезона

Кастиэль уже бывал во снах Дина, однако на этот раз все иначе.

Когда он присоединяется, Дин наблюдает за визуальным представлением рождения Вселенной.

Кастиэль смотрит. Современная наука не создала единую картину появления Вселенной, поэтому Дину не стоит сидеть и смотреть одну из версий этого события.

– Ты не должен этого видеть, – говорит он Дину.

– Кас, – зовет он, совсем не удивленный его появлению.

– Почему ты это видишь?

Дин пожимает плечами:

– Не знаю, это все мое подсознание. Думаю, я вытащил все оттуда.

Перед ним разворачивается момент создания ангелов.

Дин задумчиво наблюдает, как рождаются огромные шары света, окруженные ослепительным сиянием, а потом со свистом уносятся прочь, выполняя свои первые поручения.

Первые четыре шара – огромные и величественные; за ними следуют шары поменьше, чей свет уходит в другую часть спектра.

Один из длинной череды одинаковых шаров светит сильнее и ярче остальных.

Дин останавливает представление и указывает на застывшее сияние благодати.

– Смотри, Кас. Это ты, – с нежностью произносит он.

Кастиэль не отрывает взгляда: свет стал бы удивительно реалистичным представлением о внешнем виде его истинной формы, если та была создана для существа, живущего всего в четырех измерениях и полностью полагающегося на визуальное восприятие.

Дин продолжает нежно улыбаться, глядя на сияющую массу света.

Кастиэль… не знает, что об этом думать.

Перед Дином продолжается начало Творения. Кастиэль одно мгновение колеблется при виде сюрприза (или даже чуда), когда пространство-время вокруг «него» идет рябью, а «он» получает легкий толчок, отправляющий его в нужное направление.

Свечение, издаваемое Кастиэлем, несомненно, ошеломляет.

– Ты же знаешь, что я люблю тебя? – спрашивает Дин, пока Кастиэль размышляет, случалось ли происходящее перед ними на самом деле; как и у всех ангелов, воспоминания о его создании смешаны, растеряны и полны благоговейного трепета.

Услышав слова Дина, Кастиэль втягивает в себя воздух – в котором не нуждается.

– Нет, – тихо отвечает он; по его мнению, это та вещь, которую он бы знал.

– Ну, это правда, – говорит Дин со сложным выражением на лице: в нем смешаны любовь, боль и странное знание. – Серьезно, чувак. Это правда.

Признание заставляет что-то в благодати Кастиэля загореться вдвойне ярко.

– Спасибо, Дин.

Тот фыркает и качает головой, и Кастиэль задумывается, стоило ли ему дать другой ответ, но Дин поднимает на него взгляд и усмехается:

– Никогда не меняйся, Кас.

Кастиэль возвращает свое внимание к представлению о начале Вселенной.

Рождаются звезды.

– Знаешь, – голос Дина раздается за спиной, – иногда то, что ты ищешь, находится прямо перед тобой. Ты просто должен это понять.

Кастиэль не успевает обернуться и спросить, что Дин имеет в виду, – сон мерцает и рассеивается, а Кастиэль оказывается внезапно выброшенным из него, потому что Дин просыпается.

Кастиэль некоторое время обдумывает слова Дина, желая понять их значение, но смысл ускользает от него.

Он на время откладывает эту загадку и расправляет крылья, продолжая искать Отца.

Кастиэль не замечает едва осязаемое тепло от амулета в кармане своего плаща.

@темы: перевод, destiel, SPN, ЗФБ

---

пост-отчет

Вступительное:
Пару недель назад мы возвращались с ЧР по лыжам с "Жемчужины" с местным админом и общались на тему "когда у нас был последний выходной".
- А у меня в понедельник был выходной, я побрился. А до этого давно не было. Вот в марте не было больше выходных. И в феврале. И в январе.
- И у меня.
*спустя 10 минут и пять других тем для разговора*
- И в декабре выходных не было.
- Точно.

Короче, мы устали, да. Но сколько крутого случилось за этот сезон - не перечислить. я начала сезон сразу с Кубка мира - у нас были паралимпийцы, потом чемпионат Европы по биатлону, ЧР по лыжным гонкам с любимыми лыжничками, а сейчас - "Гонка чемпионов", где участвовали и биатлонисты, и лыжники. Ну, тут-то я и поняла, что давно определилась, кого люблю больше))

Да, для многих это был праздник, шоу, что угодно, у нас же снова не было выходных весь март и было очень-очень горячо в последние две недели, но все вроде как гладко. На Матч ТВ даже вышел материал под названием "Как в Тюмени делают лучшее биатлонное шоу", и я чуток пофейспалмила, но я всегда не в восторге от работы наших журналистов.
И как всегда несу немножко фоток. Люблю рассматривать Го под кат

Каждый день - по десять тыщ зрителей





Это просто космос, серьезно!






Норги






Нортуги Маленький Эвен вблизи - такая копия Петтера, что я в первый раз даже к полу приросла


И вот еще: Таня Алешина (справа) меня удивила и очень порадовала. У нее весь сезон вышел отличным, и сейчас она еще разок блеснула под занавес. И скромничала все время))) Она - одна из немногих участников, с кем я общаюсь лично, поэтому от души говорю, что люблю ее и горжусь)



Мы провожали из большого спорта Ивана Юрьевича в эти выходные. Честно говоря, я была на грани того чтоб разреветься, Иван Юрьевич - невероятный... В первые месяцы работы пять лет назад я даже не верила, что мы с ним теперь вроде как коллеги)) До сих пор внутри какой-то трепет, когда сталкиваюсь с ним. Кумиры из детства такие кумиры)







А это... наш фотограф не оставил мне шансов на здоровое отношение к моим любимым спортикам. Поэтому осторожно, полный слэш головного мозга


Черт...

@темы: IRL

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

я не могу не принести ссылочку на этот текст, потому что это первый раз, когда кто-то написал фик по моей заявке. ПЕРВЫЙ РАЗ! и так нежно
после поющего Тайлера сюжет про поющего Дерека и тихонечко ржущего над ним, но умиляющегося в душе Стайлза засел во мне очень крепко, и Браво так чудесно это написал я каждый раз рассыпаюсь на тысячу маленьких умиляющихся стайлзов

04.04.2016 в 23:16

Пишет  браво, Стайлз!:

Название: Пять раз, когда Дерек пел нечаянно, и один, когда он сделал это специально
Автор:  браво, Стайлз!
Бета:  madchester
Размер: мини, 1326 слов
Пейринг/Персонажи: Дерек Хейл/Стайлз Стилински
Категория: слэш
Жанр: юмор
Рейтинг: NC-17
Предупреждения: hand job, ER, ООС Дерека
Краткое содержание: Репертуар Дерека был широк. Он пел и Лану Дель Рэй, и AC/DC, проще говоря – все подряд, что когда-либо слышал.
Примечание: все персонажи, вовлеченные в сцены сексуального характера, являются совершеннолетними

Читать на АО3

@темы: Teen Wolf, sterek, ЗФБ

---

деанон три

Третий деанон — самый долгожданный, потому что эта команда дала мне больше всего няшности этой зимой Не секрет ведь, что люди ходят упарываться и играть ради компании, ради фана — у нас этого было в достатке И вместо того, чтобы писать, как плохо было где-то в другом месте, я расскажу, как круто было в команде стерека))
Так вот: было круто! Мы болтали обо всем в чате, набивая сотню сообщений за пару минут, когда один из нас отлучался и возвращался в панике: "Как вы успели столько наговорить?!")) Обсуждали все — от усишек Тайлера до гарантийных случаев на телефон. Когда у одной из нас родились котята, прозвища им придумывали всем чатом, и умиляются этим котейкам тоже все вместе и до сих пор) Столько прона, сколько наотправляли мы в чате, я не видела уже давно В соо всегда приходил фидбек от команды, зачастую в комментах рождались идеи и названия других работ — в хорошей компании и творчество прет само собой. Я кайфовала, даже когда переводила в дедлайн свой миди (хотя я все свои тексты принесла в дедлайн и один даже после ). Я с огромным удовольствием бетила ту тонну текстов, которая на меня выпала, и помогала Лене собирать посты.
Я действительно не знала, что буду делать, когда шла в команду. Не было текстов, не было крафта, идей, задумок — ничего. Но люди вокруг — волшебные, люди вдохновили, люди, вы прекрасны Прекрасны настолько, что еще до деанона плавно сдали свои паспорта в летнюю команду

madchester	Название работы	Формат работы	Левел
	Я несу твое сердце в себе, твое сердце в моем	Миди	Текстовая выкладка G — PG-13
	Двойное свидание	Кулинарный неформат	Челлендж
	Сын моря	Мини	Спецквест
	Dylan O'Brien in love	Сет излавок	Бонус
	Stiles Stilinski in love	Сет излавок	Бонус
	Старая гвардия	Сет излавок	Бонус
	Я тебе верю	Мини	Внеконкурс
	Визитка	Бета	Визитка
	Куриный суп и нытье	Бета	Текстовая выкладка G — PG-13
	Метод тренировок	Бета	Текстовая выкладка G — PG-13
	Кошки против собак	Бета	Текстовая выкладка G — PG-13
	The clear lines of your scent	Бета	Текстовая выкладка G — PG-13
	Во имя любви	Бета	Текстовая выкладка G — PG-13
	Stop, Drop, and Roll	Бета	Текстовая выкладка G — PG-13
	Вокруг да около	Бета	Текстовая выкладка G — PG-13
	Выход из шкафа	Бета	Текстовая выкладка G — PG-13
	Будь помягче	Бета	Текстовая выкладка G — PG-13
	Затяни потуже	Бета	Текстовая выкладка G — PG-13
	Для этого еще слишком рано	Бета	Текстовая выкладка G — PG-13
	Занимательная математика	Бета	Текстовая выкладка R — NC-21
	Перерыв	Бета	Текстовая выкладка R — NC-21
	Точка невозврата	Бета	Текстовая выкладка R — NC-21
	(не)упущенные возможности	Бета	Текстовая выкладка R — NC-21
	Пять раз, когда Дерек пел нечаянно, и один, когда он сделал это специально	Бета	Текстовая выкладка R — NC-21
	Волк и Лис	Бета	Спецквест
	Весна в Бикон-Хиллз	Бета	Спецквест
	Как Стайлз потерял девственность (за 600 слов или чуть меньше)	Бета	Внеконкурс

а еще после прошлой ФБ была ачивка, которая подходит щас, только наоборот

@темы: перевод, Teen Wolf, sterek, ЗФБ

---

очередной переводец

Еще одна малышка по динокасу, касоцентричная и достаточно нудная, но я люблю ее

Название: Икар
Оригинал: Icarus, автор lions_llamas_angels_and_demons, разрешение получено
Размер: мини, 1192 слова в оригинале
Пейринг/Персонажи: Кастиэль, Дин Винчестер, Анна Милтон
Категория: джен, преслэш
Жанр: драма
Рейтинг: G
Краткое содержание: Кастиэль не понимал, почему некоторые ангелы выбрали падение, пока не встретил человека, который все ему объяснил
Примечание: канон-AU

Апокалипсис стал тяжелым испытанием для всего небесного гарнизона. Существовало шесть сотен различных печатей, а Лилит требовалось взломать всего шестьдесят шесть из них, чтобы выпустить Люцифера. Несмотря на все ангельские усилия, сверху нависали воображаемые грозовые облака, и первая вспышка молнии – лишь вопрос времени. Кастиэль посчитал эту борьбу самой сложной из всех, какие когда-либо вел. Он был ангелом – божественным созданием, рожденным вместе с самой планетой. Он наблюдал за появлением человеческой расы, видел взлеты и падения цивилизаций, считавших себя последними в истории, и был свидетелем божественной силы, являвшейся снова и снова наперекор времени. Сколько он себя помнил, приказы всегда оставались приказами, и ангелы всегда их исполняли.

Кастиэль видел, как ангелы падали. Он видел, как Люцифер был отвергнут Небесами из-за его злости на человечество и как Анна вырвала свою благодать – по совершенно иной причине. Он никогда не понимал этого в полной мере. Для него земля была местом, на которое они смотрели свысока, изредка меняя какие-то вещи и направляя людей; это место всегда казалось очень далеким, даже будто выдуманным, поддельным, похожим на тех древних кукол, что хранились в коробках на самых высоких полках, никогда никем не тронутых, не испытывавших чувств. Таким Кастиэль видел человечество.

Апокалипсис изменил в нем все. Впервые на памяти Кастиэля Небеса проигрывали. И он помнил тот день, когда получил приказ вызволить проклятую душу из Ада. Ему никогда не называли причину – он знал лишь, что Дин Винчестер был важен, что у Небес были на него планы. Он помнил Ад, помнил всполохи и жар, крики душ, обреченных на пытки и вечные муки. Он помнил касание, что связало их вместе, и ощущение силы, когда вел своих братьев из самой глубины Ада, схватив ту самую человеческую душу. Кастиэль еще не знал, что Дин Винчестер станет для него важнее, чем для Небес.

Когда Кастиэль впервые встретился лицом к лицу с человеком, которого спас, тот вонзил в его грудь нож – в прямом смысле этого слова. Удар оказался даже слабее укола булавочной иголки, и его благодать осталась нетронутой, а вессель исцелился своими силами. Однако этот удар совершил с ним что-то, чего Кастиэль не понимал до конца. Дин Винчестер был преданным. Да, Кастиэль отчетливо видел его верность. С этим качеством были рождены все ангелы, оно было вживлено в их благодать чьей-то сильной рукой. Среди людей это качество встречалась нечасто, если не сказать – редко. То была ожесточенная, зудящая преданность, которая заставила человека встать и атаковать намного более могущественное существо оружием, которое не возымеет никакого эффекта, – просто потому, что ему нужно было кого-то защищать. Эта преданность заставила бы человека рискнуть своей жизнью ради других – незнакомых – людей, и пообещать продать свою душу, если это поможет. Это была ангельская преданность, взращенная в сердце обычного человека.

После восстания очевидцев следующая сломанная печать призвала бы демона Самайна. Кастиэлю приказали вернуться на землю вместе со своим братом, Уриэлем, чтобы снова найти Праведника. Им дали лишь один приказ – следовать за Дином Винчестером. Когда Уриэль предложил разрушить город, Дин пошел против ангельской воли, отказавшись покидать город, – и тогда его верность снова засияла всполохами. Печать была сломана, а люди спасены, и Кастиэль впервые задумался, было ли верным принятое решение. Впервые для него черта между добром и злом размылась, и он увидел оттенки в белом и черном и сильнее поверил в человека, чем в Небеса.

Дин Винчестер был полон решимости, в этом не было сомнений. Спустя некоторое время Кастиэль наблюдал за Дином и Сэмом, колесившими по стране, спасавшими незнакомых людей и каждый день рисковавшими своими жизнями. Кастиэль думал, что люди были очень интересными существами, и ему никогда не понять, что заставляет их вести себя так и не иначе. Он не понимал этого до того момента, пока Праведник не подсказал, чего Кастиэль не замечает.

Когда они нашли Анну на земле, Кастиэля послали, чтобы вернуть ее назад. Он никогда не понимал, что случилось с его сестрой, и эмоции давили и смешивались, когда он пытался это выяснить. Конечно, приказы оставались приказами, и у него не было выбора. Кастиэль никогда не думал, что обретет подобный опыт и увидит падшего ангела на земле. То, как Анна сдалась Небесам, чтобы спасти Винчестеров, смутило веру Кастиэля, однако действительно за живое его задело прощание Анны с Дином. Кастиэль никогда не видел ничего подобного. Конечно, с Небес он наблюдал, как люди день за днем проводят свою жизнь и совершают подобные вещи – в том числе, однако вблизи все выглядело совсем иначе.

Ангелы не испытывали эмоций, но могли их видеть. Когда Анна прощалась с Дином, ее чувства не выражались словами, – она делала это взглядом, губами, каждой частью себя. Кастиэль был близко и, возможно, начал понимать, почему она выбрала падение. Он никогда не испытывал эмоции, которые увидел, и мог лишь представить, на что они похожи. Он хотел даже ослушаться Небес и оставить Анну на земле. Однако приказ есть приказ, и выбора у него не было.

Кастиэль долгое время сомневался в Небесах, доверившись Винчестерам, а не собственным братьям. Несколько лет спустя и он потерял свою благодать, вырвав ядро своих сил и тяжелым грузом опустившись на землю в потоке огненного ливня. Дин Винчестер научил его, как быть человеком, как испытывать эмоции – печаль, счастье, преданность, страсть, любовь, и тому, что зовется семьей. Он рассказал, что в жизни никогда не бывает черного и белого, и все куда сложнее, чем просто исполнение приказов. Дин научил Кастиэля свободной воле, объяснив, что всегда есть выбор – и неважно, что именно произошло, выход есть всегда, как бы сложно ни было его найти. Он научил Кастиэля ценить мир вокруг и показал, насколько каждый луч солнечного света становится ярче, когда его есть с кем разделить.

Да, Кастиэль был рожден ангелом, воином Небес. Он был создан без эмоций, сомнений и любви, но что-то изменилось за время его существования. Он узнал, что значит быть преданным не потому, что это обязанность или предназначение – а потому, что это твой выбор. Кастиэль узнал, что значит любить кого-то, и первый урок ему преподал сломленный человек в амбаре в городе Понтиак, штат Иллинойс.

@темы: Dean Winchester, перевод, destiel, SPN, ЗФБ, Castiel

---

тащу свое

Я до сих пор не могу привыкнуть выкладывать тут тексты после всяких игр и фестов. Мне кажется, их тут никто не читает. Или читает?

В любом случае, первый перевод под катом. Я люблю его за безусловную взаимную любовь Дина и Импалы

Название: Дин и Кас: путь так далек
Оригинал: Dean/Cas: The Road So Far, автор puppycastiel, запрос отправлен.
Размер: мини, 1141 слово
Пейринг/Персонажи: Дин/Кастиэль, Сэм, Джон, Импала
Категория: преслэш, слэш
Жанр: драма, романтика, флафф
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: «Я хочу сказать, что это же машина на всю жизнь, – он говорит так уверенно, что, будь она человеком, покраснела бы с головы до пят. – Поверь мне, эта детка уделает всех, даже когда тебе будет сорок...»
Примечание: написано к выходу эпизода 11х04. «Детка»

1973
Его голос отдает теплом безоблачного дня, когда солнце отражается от ее блестящих изгибов. Глаза у него зеленые и светящиеся, а прикосновения почти благоговейны.

– Я хочу сказать, что это же машина на всю жизнь, – он говорит так уверенно, что, будь она человеком, покраснела бы с головы до пят. – Поверь мне, эта детка уделает всех, даже когда тебе будет сорок.

Мужчина, с которым он говорит – тот представляется Джоном – проводит рукой по ее стеклу с таким же восхищением. Она понимает, что он уверен в своем безотчетном доверии, что Джон позаботится о ней. Короткое время спустя она уже на дороге – катится в сторону дома с очаровательным белым заборчиком, где им навстречу выходит красивая девушка.

1979
Зимой они с Дином встречаются снова, и она точно знает, что это он, хотя ему всего три дня от роду. Он счастливо лопочет, лежа в люльке, а Мэри сидит рядом, уставшая, но сияющая от радости. Джон оглядывается на них на каждом светофоре. Она уже его любит, любит очаровательного маленького Дина.

1982
У Дина вечно липкие из-за яблочного сока руки, и он все время тянет свои маленькие пальчики в рот. Она не против, что они касаются ее обивки: Джон хорошо ее чистит. И ей нравится, когда Дин барабанит по креслам своими крохотными ножками, и его тихое сопение, когда он засыпает, прислонившись к ее дверце.

1983
Сэм приходит вместе с началом весны, с цветами, птицами и пробуждением новой жизни. Он более суетливый по сравнению с Дином, но никто не ругает его за это, наоборот – они окружают его своей любовью. Когда они приезжают домой, она видит, как Дин входит в свою роль – роль защитника, старшего и сильного брата. Она гордится той безусловной добротой, что уже теплится в его маленьком сердце.

1984
Всё становится тише после смерти Мэри; с неба над ними пропадает одна из звезд. Джон становится отстраненным, яростным и жестоким. Впервые он изо всех сил давит на тормоз и слишком грубо жмет на клаксон. Несколько дней Дин не разговаривает, и она скучает по милому щебету его голоса. Сэм еще слишком мал, чтобы понять, что случилось, поэтому засыпает у него на руках, забывая обо всем вокруг.

2001
Взрослея, мальчики ссорятся и ругаются, а потом обмениваются раздраженными извинениями, пролетающими над ее приборной панелью. Вместе с ними она проходит почти через все их трудности, слезы, тоску и боль, их тяжелую скорбь и глубокую печаль, которую не стоит нести на себе подросткам их возраста. Она видит, как Дин заводит все новые и новые отношения-однодневки, слушает обещания Джона, что тот завяжет. Она слышит, как Сэм говорит Дину про Стэнфорд, и потом тот тоже уходит, и Дин плачет, уткнувшись в ее панель. Если бы она могла, то обняла бы его со спины и успокоила, но все, что она может сделать, – это дать ему защиту от дождя и холода.

2005
Когда Сэм возвращается, ему двадцать два года, и у него разбито сердце. Он не помнит потерю Мэри, но смерть Джесс – это его новая открытая рана. Она слышит, как он зовет Джесс во время своих кошмаров, как Дин сжимает руль из-за этих звуков. Он погромче включает музыку, пытаясь отогнать демонов, мучающих Сэма, и, в конце концов, тот снова улыбается. Иногда они истощены от боли, но не обращают на нее внимания, а иногда Дин искренне смеется над Сэмом. На это требуется некоторое время, но она все же снова становится для него домом.

2008
Ее новый пассажир, появляющийся и исчезающий со звуком шелестящих крыльев, – странный. Исходящая от него сила несравнима ни с чем другим, а низкие грохочущие звуки голоса достигают самого ее сердца. Он прямолинейный и загадочный, выглядит чужаком в человеческом обличье и всегда возвращается к Дину. Дин же дает ему прозвище и никогда не отворачивается от него.

2009
Одной из ночей Дин касается ее приборной панели и говорит:

– Вот черт, детка. Как я рад снова тебя увидеть.

Он клянется, что больше никогда ее не предаст, заставляя испытать удовлетворение и даже смущение. Кас, сидящий позади него, мягко улыбается и спрашивает:

– Дин, ты уверен, что с тобой все в порядке?

Его щеки заливает румянец, когда Дин берет его за руки и отвечает:

– Да, да. Я просто рад, что это ты.

2011
Они объезжают десятки близлежащих округов; Дин почти не спит, пока ищет Каса. Он слушает местные новости и не включает музыку, даже свои записи. Они находят Каса в пригороде Колорадо, стоящего у подножья лестницы с облупившейся краской. В голосе Дина сквозит боль, когда Кас просит называть его Эммануэлем, и она вспоминает об измятом плаще, хранящемся как воспоминание о чем-то грустном. Конечно, Кас неизбежно все вспоминает – она знала, что он обязательно вспомнит, – и, когда тот осознанно произносит свое имя, у Дина словно гора падает с плеч.

2012
Дин тормозит так внезапно, что она с визгом останавливается посередине дороги, а пыль вокруг нее столбами взмывает вверх. Он разворачивается в этих клубах, глядя на дорогу горящими от отчаяния и потери глазами. Выйдя наружу, он наклоняется к ней и шепотом произносит: «Кас», – и имя задерживается на его губах.

2013
Они нежно касаются друг друга в тени и тишине; Дин ни на минуту не убирает от него свою руку, и они не перестают целоваться. Жилет Каса лежит где-то на полу, и тот ложится на вывернутую наизнанку куртку Дина. Он ставит руки по обе стороны от него, словно хочет оставить Каса здесь и не дать никуда уйти, и целует его до потери дыхания, обхватывает лицо ладонями и вздыхает в его шею.

– Прости, – тихо говорит Дин, но это искренне, она точно это знает – потому что слышала, как обычно звучит его ложь. С Касом же он всегда честен. – Я не хочу… чтобы ты уходил. Я скучаю по тебе и становлюсь как… – но Кас прерывает его, зарывается пальцами в его волосы и ласкает до тех пор, пока тот не успокаивается, пока их сердца не начинают стучать в унисон.

2014
– Дин, что там произошло? Я не мог дозвониться до Каса несколько часов.

Вопрос Сэма заставляет Дина замолкнуть. Он напряженно смотрит вперед, крепче сжимая ее руль руками со сбитыми до крови костяшками. Сэм с трудом сглатывает и больше не спрашивает.

2015
– Мы едем, – произносит Дин в динамик телефона в руках у Сэма, а тот весело глядит на него. – Эм, все в порядке?

Дин расслабляет плечи, когда слышит улыбку в голосе Каса.

– Да, – отвечает тот, – хотя тут очень тихо… без тебя.

Дин покрывается пятнами румянца и ворчит что-то бессмысленное и нежное, а потом Сэм меняет тему и спрашивает, нужно ли Касу что-нибудь.

Повесив трубку, Дин все еще улыбается и качает головой, глядя на дорогу. Когда он ласково кладет ладонь на панель и говорит:

– Давай, детка, поехали домой, – она знает, что он говорит про Каса. И она с радостью отвезет Дина к нему.

Вопрос: И все же

1. Прочитал		9	(50%)
2. Понравилось))		9	(50%)
Всего:		18 Всего проголосовало: 10

@темы: Dean Winchester, Sam Winchester, перевод, destiel, SPN, коллажик, ЗФБ, Castiel